Бросив на меня последний взгляд, он поворачивается спиной, чтобы уйти.
— Тогда почему? Почему ты спросил меня? — наконец-то я снова обретаю голос.
— Почему? — он стоит в пол оборота, на его лице улыбка. — Это была проверка. Хотел посмотреть, как ты отреагируешь.
Я хмурюсь от его ответа.
— И?
— Ты прошла, — последнее слово он произносит едва слышно.
Глава 4
Энцо
Возвращаясь в комнату, я включаю отопление на максимум и быстро переодеваюсь. Затем, присев на стул, жду.
Аллегра.
Я улыбаюсь сам себе. Она маленькая, но обладает силой. Я был уверен, что она мальчик, пока не увидел ее соски, проглядывающие сквозь рубашку.
Черт!
Она — усложнение, которое мне не нужно.
Я никогда не был в хороших отношениях с Маркези. А учитывая их репутацию в наших кругах — жадных ублюдков с распущенной моралью — неудивительно, что я считал ее такой же.
Когда я узнал, что она связана с этими сумасшедшими, то решил подтолкнуть ее, выяснить, как далеко она может зайти. Я видел, как она впервые посмотрела на меня, даже когда я считал ее мальчиком. В том, как расширились ее зрачки, или как удивленно приоткрылся ее рот, было приглашение.
Меня могут назвать нарциссом, хотя я таковым не являюсь. Но все мне знакомые женщины реагировали одинаково, поэтому я научился распознавать сигналы.
Маленькая Аллегра хотела меня, и когда я понял это, то сорвался. Я был черств к ней и, может быть, даже слишком жесток, но, по моему мнению, она была всего в секунде от того, чтобы сделать то, что всегда делали все — наброситься на меня.
Поэтому я решил доказать себе, что она такая же, как все. Что ее нужно только немного подтолкнуть, прежде чем она будет готова раздвинуть для меня ноги — не то чтобы я когда-либо принял ее предложение.
И вот я надавил, загнал ее в угол и поставил перед ней то, чего она хотела больше всего — транспорт обратно в порт. Я был так уверен, что она сбросит свой невинный образ и упадет передо мной на колени, умоляя о моем члене.
Но она этого не сделала.
Она была... непредсказуема. С самого начала я думал, что контролирую ситуацию, но она перевернула игру и сделала ход, которого я никак не ожидал.
Она скорее умрет, чем станет моей шлюхой.
Идиотизм, но достойный восхищения.
Она доказала, что я ошибся. И это заставило меня задуматься.
Она прошла проверку.
Мои размышления прерывает съежившаяся Аллегра неуверенно открывающая дверь, и, когда она входит в нагретую комнату, с ее губ срывается стон.
Почему это вдруг стало эротичным?
Я качаю головой, злясь на себя за то, что даже подумал об этом.
— Держи, — я протягиваю ей пару брюк и новую рубашку, чтобы она могла переодеться. Она смотрит на вещи с подозрением, но берет.
— Отвернись, — показывает она мне рукой, и я снова начинаю забавляться.
— Есть на что посмотреть? — я вскидываю бровь. — Я думал, мы уже выяснили, что я не интересуюсь детьми, — говорю я, больше для того, чтобы спровоцировать ее.
Я видел эти ее острые коготки, и, может быть, я немного мазохист, но я хочу, чтобы она поцарапала меня снова.
Она краснеет, и румянец распространяется по ее шее. Опустив голову, ее взгляд устремляется в пол, и в следующее мгновение я понимаю, что одеяло сползло с ее плеч.
Мои глаза расширяются, когда она снимает свою рваную рубашку, бросает ее на пол, а затем снимает штаны.
Я ничего не могу с собой поделать. Мои глаза прикованы к ее телу, и внутри меня кипит смесь гнева и любопытства.
Она, не кажется обеспокоенной, пока надевает сухую одежду. Я же, напротив, очень обеспокоен.
Потому что я солгал.
Она не похожа на ребенка. Она женщина с женским телом, которое не так давно было обнаженным. Я тяжело сглатываю, пораженный собственной игрой. Опять.
Чертовка!
— Спасибо за одежду, — говорит она, садясь на другой стул подальше от меня.
— Я бы не хотел, чтобы твоя смерть была на моей совести, — добавляю я небрежно.
— Ты не казался таким беспокойным за мгновение до этого, — сухо отвечает она.
— Пфф, это всё в прошлом. Я изменился с тех пор, — я пристально смотрю на нее, ожидая ее следующей реплики.
— Конечно, — она сужает глаза, — как леопард меняет свои пятна.
— Мои пятна были генетически модифицированы, скажем так. — Я наклоняюсь вперед. Желание смутить ее растет с каждой секундой.