— Иду!
Я быстро убрала со стола еду, затем схватила сумку с травами и зельями и ломанулась на улицу.
Меня ждал невысокий щуплый паренек с рыжими как морковь волосами и чуть заостренными ушами. Его звали Адар и, почти как у всех жителей деревни Сальки, в крови у мальчугана была гремучая смесь различных рас. Наверное, за это я больше всего и полюбила данное место — не важно кто ты по происхождению, важно кем ты себя считаешь.
— Давай быстрее. Не знаешь, что конкретно случилось?
— Да там кого-то подрали сильно. Девушка умерла — красивая такая, на эльфийку похожая, а парень еще жив. Хальва говорит, без тебя не справится.
Оп-па. Если знахарка так сказала, значит, скорее всего, незнакомца либо прокляли, либо на нем заклинание, которое его убивает.
И, значит, у меня может быть совсем мало времени.
Мы почти побежали. Я в который раз радовалась тому факту, что больше не ношу платья. Жизнь обычной деревенской ведьмы, не смотря на хлопоты по ведению хозяйства и ежеминутную возможность быть сожженной, оказалась в разы лучше жизни при дворе. Можно хоть голой бегать по лесам, чем я обычно и занималась, кстати. Однако бывали дни — как этот. Я еще не знала, почему мне казалось, что он станет для меня тяжелым, но предчувствия редко обманывали ведьм.
До большого дома, в котором Хальва принимала обычно больных, мы дошли довольно быстро и первое, что сразу бросилось в глаза — огромное количество народа. Сальки были довольно таки крупной деревней.
— Пропустите, — я начала пробираться через зевак к дверям и уже на пороге меня схватила за руку старая знахарка.
— У нас гость. Сварг[3]. Был вместе с эльфийкой, но ее я спасти не смогла.
Сварг? Я удивленно посмотрела в красивое, чистое лицо нальвэ с едва заметными морщинами и прошла мимо нее в дом, где на большом деревянном столе лежал незнакомый мужчина. Рядом, на втором таком же, старой простыней с жуткими пятнами крови, было прикрыто тело другого пострадавшего. Судя по всему — той самой эльфийки, которую спасти не удалось.
Быстрым, четким шагом я подошла к сваргу. Это был мужчина лет тридцати со светлыми, золотистыми волосами и довольно симпатичным строгим лицом. Квадратный подбородок с ямочкой, прямой нос, резкие скулы. Он был высоким — как минимум на голову выше меня, широкоплечим с мощной мускулатурой. Классический северный воин, сойтись в честном поединке с которым, без страха лишиться жизни, мог не каждый. По крайней мере, среди моих знакомых таких умельцев не было.
На теле сварга было много ран от когтей и клыков неизвестной мне твари, но примечательным было даже не это, а четыре ожога от огненных шаров и проклятье некроманта, разлагающее плоть правой руки. Регенерация у северного была хорошей, но она даже близко не справлялась с поставленной сейчас задачей.
— Сможешь помочь? — Хальва тихо встала рядом, в который раз едва удержавшись от того, чтобы положить руку мне на плечо. Нальвэ никак не могла привыкнуть к тому, что меня нельзя трогать, учитывая на какой диете я сидела.
— Да.
Я пробежалась холодными пальцами с обрезанными ногтями по месиву гнилой плоти и поморщилась — обычный метод тут не сработает. Ну, надеюсь, сварг стоит того, что я собиралась сделать. Терпеть не могу магию на крови.
Быстро поднеся ладонь ко рту, я прокусила кожу своими, почти незаметными клыками. После этого я занесла руку над изуродованной конечностью мужчины, и едва кровь попала на рану, по моему телу пробежалась волна силы.
Вообще всегда было смешно, что в книжках все обряды такого типа описывают только как процесс напаивания одним существом другого. На деле этот принцип работал только у мальров и оборотней, ну еще, возможно, парочки других плотоядных видов, но в остальном, организм плохо воспринимал кровь у себя в желудке. В итоге, даже если жертва такого обряда и переживала процесс «спасения» то только своими силами. Кровь переваривалась с горем пополам и выходила естественным путем, не принеся никакой магической пользы. А вот смешение напрямую, это уже другой разговор.
Едва моя кровь попала в рану, сварг стал ассоциироваться как часть меня и лечение пошло соответствующем образом. Я прикрыла глаза и расслабилась. Нужно было слиться с мужчиной, стать единой с ним и после этого начать выбирать тонкие ниточки чужого заклинания, пытающегося уничтожить организм. Вдох… мерзкая энергия, отдающая гнилью потекла в меня. Пришла боль — поедание столь гадостных заклинаний это… тяжело. Переварить такое даже мне сложно, лучше будет потом сконцентрировать ее в один комок и скинуть в огонь.
В какой-то момент я ощутила, что сварг начал дышать ровнее. Проклятье уже не мучало его тело, целиком перейдя в меня. С тяжелым вздохом я отшатнулась в сторону, чувствуя, что на меня накатывает тошнота.
— Пойду я…
— Иди, — кивнула Хальва, — дальше я и так справлюсь. Молодец.
Меня хватило только на кивок и, не видя почти ничего вокруг, я поползла к дверям.
— Что ему сказать, когда очнется?
— Что ему очень повезло с такой целительницей как ты.
Хальва только кивнул головой, концентрируя все внимание на своем пациенте.
Дорога до дома стала для меня невыносимо долгой. Едва я переступила порог, сразу начала раздеваться. Тело ломило, перед глазами плыли разноцветные круги. Да уж, вот тебе и всеядная ведьма. В свое оправдание могу сказать, что и пожиратели десятого уровня не всегда были способны без последствий для себя слопать магию некромантов. Мерзкая она у них и разрушительная. Даже сами мастера этого направления страдали от нее — на вид некроманты поголовно были сухими, скрюченными стариками, без волос, зубов и с трупными пятнами на коже. Когда так долго живешь рядом со смертью, она отравляет хуже любого яда.
Я быстро зажгла свечу и занесла над ней левую руку, выпуская все, что набрала в себя. Пламя изогнулось и начало трещать, неожиданно закоптив. Зато в итоге я ощутила себя в разы легче.
Проведя рукой по не расчёсанным после ночи волосам, я прикрыла глаза. Ну вот… кажется моим сладким дням покоя пришел конец.
И все же… может я просто накручиваю саму себя?
Лучший способ избавиться от ненужных мыслей — занять себя делом. Я накинула легкое платье светло-кремового цвета и до колен не доходящее, взяла корзинку и направилась к озеру, которое находилось всего лишь в километре от моего дома. Солнце палило просто нещадно, а на небе не было даже намека на облака. Кошмарная духота намекала на то, что сегодня ночью может начаться дождь, однако до этого надо было еще дожить. В какой-то момент я не выдержала и скинула остатки одежды, засунув ее в корзинку, после чего, без намека на стеснение, пошла напевая под нос песенку. Страшно представить, как простые люди живут — им ведь даже щиколотки обнажать неприлично. Корсеты, стягивающие тела и приводящие к смещению внутренних органов, множественные подъюбники, жутко неудобные туфли… глядя на то, как изворачиваются иные «дамы» начинаешь невольно испытывать жалость. А глядя как они превращают в свое подобие детей — злость. Зато была и своя прелесть, к примеру, в моде на парики — когда у леди прямо во время ужина падали мыши из искусственных локонов, можно было наблюдать чудесную картину: бегающие бегемотики. Вот представьте себе: сразу пять женщин в платьях, которые едва пролезали в дверной проем, пытаются одновременно выбраться из комнаты. Главное было в этот момент ничего не есть — однажды я подавилась оливкой. Такой глупой смерти ни одной ведьме не пожелаешь.
В общем, к моменту как я добралась до озера, настроение уже заметно поднялось. Прохладная вода окончательно смыла плохие предчувствия, оставив только блаженную радость жизни.
Намотав несколько кругов, я занялась более важным делом — выкопала корни кувшинок и еще нескольких водных растений. Чуть позже надо будет собрать еще для подушек иван-чая, осоку-то я давно заготовила, но предпочитала смешивать ее с пухом других растений. Местные не сильно задумываясь набивали матрасы обычным сеном, но оно быстро слеживалось и превращалось в труху.
Лето — чудесное, но тяжелое время для тех, кто живет в деревне. Сейчас, пока солнце жарило и дождей было мало, почти все силы местных были брошены на сенокос. Я же — отдыхала. Травы в большей своей части нужно собирать либо до цветения, либо позже, ягод еще не было, грибов тоже. Готовясь к мягкой местной зиме, я лишь сушила на решетках в печи рыбу, выпаривая всю воду из нее, и тихонько откладывала деньги на крупу и соленья. Осенью как раз цены упадут.
3
Сварги — северная раса, долгие годы промышлявшая набегами на соседние мирные территории. Внешне все представители светловолосы и светлоглазы, отличаются мощным телосложением что у женщин, что у мужчин. Во время битвы сварги способны впадать в состояние ярости, не чувствуя боли или страха. При этом у них белеют глаза и волос.