1. Основные идеи в истории китайской и западной научной мысли
Во-первых, экономическая добродетель выражается в умеренности и разумности. Еще в исторический период Вёсен и осеней в Китае Янь Ин из царства Ци говорил, что «долг есть корень пользы»[39]. На его взгляд, в основе пользы и выгоды, которые стоят в центре экономики как хозяйствования, лежит именно нравственность, или же «естественно должное». Что нужно сделать, чтобы стать нравственным? Янь Ин дает на это ответ: «Мужи и простолюдины если сильны, имеют выгоду, ее нужно правильно ограничить, не обижая при этом. Назовем это сдерживанием прибыли. Чрезмерная прибыль все разрушит»[40]. Он также добавляет, что «умение уступить – большое достоинство, его можно назвать высшей добродетелью». Таким образом, Янь Ин считает естественный, нравственный смысл в экономике соразмерной степенью извлечения выгоды. Нельзя стараться поглотить все без ограничений, необходимо понимать, в чем уступить и сколько.
Чжу Си, чья доктрина нашла отражение в философии эпох Сун и Мин, придавал чрезвычайно высокую значимость содержанию дихотомии «справедливость – выгода». Он отмечал, что «если говорить о справедливости и выгоде, то для конфуцианца на первом месте справедливость»[41]; «справедливость соответствует природным основам, а выгода – то, чего хотелось бы людям»[42]. Следовательно, «когда в обычных делах нет изначального устремления к пользе и говорится только о выгоде, то это всегда в ущерб справедливости. Мудрый человек направляет действия только в сторону справедливости»[43]. Чжу Си считал, что «человечность и справедливость – это сердце, человечность есть коренная основа естественных начал, погубить человечность – значит разрушить главные законы людей и природы, это то же, что убить или унизить человека; но, если рана невелика, восполнить вред еще возможно». Продолжив ход мыслей Чжу Си, мы получим представление о нравственности экономики как экономической справедливости, являющейся продолжением основных естественных начал.
Конфуций превозносил «чжунъюн» – разумную достаточность, Аристотель в Древней Греции предлагал придерживаться «золотой середины», что применительно к экономике означает меру и соответствие. «Уверен, что за разумную достаточность “чжунъюн” нужно крепко держаться обеими руками, хранить ее в сердце и ни в коем случае не терять!», то есть, став на путь «разумной достаточности», характер и чувства следует поместить в границы «равновесной гармонии» и так придерживаться пути добра, не теряя его[44].
Для развития экономики достижение равновесной гармонии является высшей стратегией. По мнению Аристотеля, проблема выбора состоит не в выборе цели, она формируется сама как понятие; выбор должен быть обдуманным в отношении способа действий, направленности процесса и его рациональности, а соответствующие рациональные действия уже и есть цель. Люди стремятся поступать правильно согласно своим представлениям, а не ради каких-либо других целей[45]. Например, разделение с другими своих богатств может быть целью. Однако ее нужно должным образом реализовать: помочь тем, кому следует, в соответствующем количестве, в подходящее время – лишь тогда это будет добрым и достойным поступком. Даже раздавать богатство следует правильно[46], и только в этом случае такие действия станут воплощением нравственности.
Во-вторых, экономическая добродетель относится к нравственности экономики и к экономике, которая соответствует нравственности. Некоторые западные мыслители считают, что экономическая нравственность – это хорошее или плохое поведение в экономике. Английский экономист, исследователь этики Бернард Мандевиль хотя и считал, что «нравственность и добродетель – это только политический продукт, чтобы тешить тщеславие»[47], однако предлагал накапливать добродетели и творить добро, таким образом способствуя развитию и процветанию общества. Впрочем, как он сам говорит в «Басне о пчелах»: «От начала до конца книга объясняет: если мы хотим, чтобы наша торговля и ремесла процветали и развивались, ни в чем из множества разнообразных желаний и страстей не должно быть недостатка; ведь никто не может отрицать: эти желания и страсти суть не что иное, как наши дурные и низменные черты, или, по крайней мере, суть порождения этих пороков»[48].
44
История китайской традиционной этической мысли / Под ред. Чжу Итин. – Шанхай: Хуадун шифань дасюэ чубаньшэ, 2009. – С. 130.
45
Сун Сижэнь. История западной этической мысли. – Чанша: Хунань цзяоюй чубаньшэ, 2006. – С. 104.
46
Сун Сижэнь. История западной этической мысли. – Чанша: Хунань цзяоюй чубаньшэ, 2006. – С. 107–108.
47
Мандевиль, Б. Басня о пчелах / Б. Мандевиль; пер. Сяо Юй. – Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ, 2002. – С. 37.
48
Мандевиль, Б. Басня о пчелах / Б. Мандевиль; пер. Сяо Юй. – Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ, 2002. – С. 215.