Маленькие чёрные глазки патрона блестели то ли от опиума, то ли от вина, то ли от наслаждения ни к чему не обязывающей беседой с милой незнакомкой. Но увы. Не было ничего неизвестного для главы Хикмета, и — среди тысяч иных — персона Лорин де Моранж ему была вполне известна.
— Вы очень любезны, — она не выпускала из рук бокал. — Но что вы делаете здесь, в Сан-Матеусе?
— Разденьтесь, сударыня, — велел наместник и устроился удобнее на подушках.
Это была какая-то игра. Опиум расслаблял и дарил покой. Юная леди Моранж не сводила блестящих серых глаз со своего визави. Можно быть кем угодно. Она элегантно поставила бокал на низкий столик и сверкнула обнажённым запястьем. Альмиркарим улыбался и делал одну затяжку за другой. Наконец Лорин поставила ножку в крохотной туфельке возле вазы с фруктами и встала на столик. Зайчики её маски прыгали по тафте их импровизированного шатра. Наместник кивал. Щелчок фибулы у горла — и тяжёлая накидка растеклась у её ног. Тело — всего лишь инструмент. Лампы бросали на полотна-стены чёткие тени, предъявляя всем желающим всю порочную роскошь происходящего.
Альмиркарим покачивал рукой в такт приятной мелодии из центра зала и не сводил с неё глаз. Светлый шёлк нижней рубашки оттенял смуглую кожу Лорин. Она прикрыла веки и, обернувшись вокруг своей оси, плавно стянула сорочку.
Покачиваясь на изогнутом каблучке, девушка следовала лёгкому ритму музыки. Дюжина скреплённых меж собой браслетов и цепочек повторяли этот ритм, струясь по гладкой коже её совершенного тела. Кое-где вспыхивали скромные огоньки бриллиантов. Тело — всего лишь инструмент.
— Что ж, подойдите. Вы, разумеется, выглядите блестяще, — наместник откинул расшитое покрывало со складок своего лоснящегося тела.
Можно быть кем угодно.
Кем сегодня будет Лорин? Кем она была? Кем станет? Что она чувствует?
Едва уловив тень сожаления из прорези глаз её маски, Альмиркарим скривил грубое подобие улыбки и что-то крикнул Бурхану. Большая круглая ладонь по-кошачьи накрыла узкое запястье Лорин и сжала почти до кости.
— Вид слоновьего естества не бывает приятен. Я вас понимаю: на вашем месте я бы тоже затосковал. Поэтому вы можете отвернуться, — из маленького капризного рта пахнуло кислым.
На лице Лорин не дрогнул ни единый мускул. Прикосновение к его дряблой плоти больше напоминало погружение в тесто. Кормилица однажды показала ей, что такое тесто: рыхлое, податливое в опытных руках. Тело наместника не обжигало, не дышало, не трепетало, как… Лорин зажмурилась. Только не сейчас.
Когда чопорный Бурхан чуть ли не за руку привёл юношу в маске жёлтого пса, по шатру разносились мокрые шлепки и тяжёлое дыхание. Наместник прохрипел в ухо молодой леди Моранж только:
— А вот и наш юный талантливый доктор…
Юный талантливый доктор деловито разглядывал содержимое шатра и, видимо, плохо представлял, что от него требуется. Беглый осмотр показал, что патрон был цел, невредим и, похоже, очень занят. И только окрик «Асили, присоединяйся, дорогой» вывел его из глубокой задумчивости. Он передал Бурхану очки и книгу и со словами наподобие «Действительно? Ну да впрочем, ладно» присоединился.
Тело — всего лишь инструмент.
***
Сбросив покрывало, Лорин медленно встала. Тело было липким, промежность саднило. Она поправила маску и потянулась за накидкой, когда яркая красная капля сбежала изнутри бедра и замерла у колена.
Не отрываясь от чтения, доктор Асили бросил своему господину:
— Без тщательного осмотра судить трудно, но, на мой взгляд, сегодня вы подарили юной леди новый интересный опыт, из чего могу заключить — леди не из постоянных посетителей.
Альмиркарим задумчиво разглядывал девушку и старался угадать — сотрёт она предательскую каплю или нет.
— Как часто вы здесь бываете, дорогая? — проговорил он бесцветно.
— Я в тягчайшем смятении, — начала было Лорин, но замолчала и посмотрела ему прямо в глаза. — Недавнее сиротство омрачило мои будни. Захотелось развеяться, и вот, друзья пригласили. Близкие друзья, — добавила она и обворожительно улыбнулась.
Наконец тонкие холодные пальцы справились с фибулой, и тяжёлая накидка спрятала её всю. Бурхан загородил выход.
— Приношу извинения, но вы сможете выйти, только когда патрон закончит говорить.
— Разумеется, — она неловко присела у столика с фруктами и еле сдержала стон — внутри всё разрывалось от боли.
— Чего вы хотите, голубка? — голос наместника был холодным и безучастным.
— Горячую ванну и, пожалуй, какао, — глухо посмеялась она.
Глаза Лорин блестели запрещёнными слезами. Какао…
Она не заметила, как проворный кальянщик вложил ей в замёрзшие ладони мундштук. И вот уже сизые вязкие струйки выскакивали из её ноздрей, унося с собой всё напряжение и боль знакомства.
— К большому несчастью, я не джинн и не могу порадовать вас сию минуту, — дерзость и настрой девушки развеселили Альмиркарима; он что-то сказал Бурхану, и тот замер у его дивана, — я спрашиваю вас о другом. Чего может хотеть леди в столь юном возрасте и в таком положении? Удачное замужество? Блистать в свете? Быть может, новое поместье подальше от дикарей?
При упоминании дикарей переполненное слезами веко наконец выпустило слезинку, и та выбежала, оставаясь под маской.
— Боюсь разочаровать ваш тонкий вкус, патрон, — опиумная нега расслабила Лорин полностью и уняла боль. — Факультет счетоводства Аль-Садского Университета — моя давняя мечта.
— Но зачем барышням такой вздор? — удивился он. — У мадам Лотрек великолепные экономки.
Юная леди Моранж резко встала и подошла к нему.
— Этот гадючник нуждается в надлежащей заботе и процветании, сударь мой. Остров несомненно богат и политически интересен, но почему не возведено ни единого производства для переработки его сокровищ? Почему порты горят? Быть может, Монетную Стражу слишком легко опоить? Почему черни недоступны снадобья из местных трав? Почему цена контрабандных товаров завышена примерно вдевятеро при равных затратах на доставку и охрану? Почему нет вестей с земель за Тир-Фради? — узкая смуглая ладонь сверкнула искрой бриллианта и легла на его отёкший кулак. — Я хочу ответов на все мои вопросы. И покоя в счастливых землях Тир-Фради. Как здесь говорят, да благословит его en on míl frichtimen.
Альмиркарим ибн Разил аль-Хикмет переглянулся с Бурханом и, немного повозившись, передал девушке кольцо с резным изумрудом.
— Благодарю вас за дивный отдых, дорогая.
— Вы слишком добры, — прошептала Лорин, избегая реверанса.
…Кем угодно…
…кем угодно…
…кем угодно?..
Она медленно шла к выходу с бокалом. Заметив фигуру в зелёном плаще, она поднесла бокал к лицу, поигрывая перстнем. Маска белой львицы одобрительно кивнула.
У выхода из чёрного провала коридора на неё смотрели из темноты окаменевшие от ужаса глаза с почти белыми мерцающими радужными оболочками.
Комментарий к Одиннадцать
Агата Кристи — Грязь
========== Одиннадцать ver.2.0. ==========
— Ты сам всё видел, вождь.
Лорин ушла, но дикарь не переставал медленно водить пальцем по ладони, словно продолжал держать её руку. И это выводило из себя наместника. Не сводя воспалённого взгляда с дикаря, он про себя молил Просветлённого дать ему разум и силу вынести осаду, чтобы отстоять честь своей глупышки Лорин. Туземец явно околдовал его дочурку, ибо не могло существовать иной причины вложить благородную ладонь в грязную лапу этого мерзавца. Разбойника. Убийцы. Рассерженные колючие глазки старика Моранжа буравили наглого дикаря с ветками в голове.