Госпожа Леруж поднялась и смахнула с кирасы невидимые соринки.
— Не нужно преувеличивать военную мощь дикарей. Если на то будет надобность, в нашем распоряжении будут целые корпуса Монетной Стражи и из Хикмета, и из Сан-Матеуса. Тем более, наш юный доктор Асили регулярно вносит посильные вклады в боеспособность наших солдат.
Услышав своё имя, Асили поднял нос от записей, близоруко оглянулся и продолжил писать, шевеля губами.
— Жюльетта, с тобой спорить себе дороже, это правда. Однако я настойчиво рекомендовал бы поднять записи о длительности жизни солдат, употребляющих, так сказать, вклады доктора Асили. Я хотел было усилить и свои, ново-серенские, части его чудо-зельем, однако, когда адъютант показал протоколы вскрытия солдат, решил повременить, ибо зелье молодого доктора высушивает организм и ведёт к безвременной кончине. К тому дню, когда с континента пришлют подкрепление, нас всех перебьют, — щёки старика Моранжа пылали. — Предлагаю господам вооружиться перьями и подсчитать, какой путь решения данного инцидента будет для нас дешевле, а быть может и прибыльнее.
Кардинал и наместник Хикмета переглянулись. Лорин уже начинали мерещиться хлёсткие унизительные прозвища, которыми наградят её земляки. Она снова опустила глаза.
Воцарилось молчание.
— Я уже сосчитал и готов обсудить вычисления с вами. Дешевле и перспективнее нам будет одобрить данный союз, но я — отец, и я пристрастен. Так что извольте.
Лорин подавила всхлип:
— От имени Торгового Содружества, во имя Просветлённого и нашего князя, я готова принести эту жертву, ибо что есть цель жизни аристократа, как не служение своей отчизне и всеобщему благу?.. И да хранит меня Просветлённый от злой магии дикарей…
Кто-то выкрикнул «хвала Просветлённому!».
Под конец собрания старику Моранжу уже несли записки с прошениями об аудиенции. Сделка состоялась.
***
В резиденции Моранжей было по-траурному тихо. Старик-наместник подписывал многочисленные бумаги, ставил сургучовые печати и сердито сверкал стеклами очков. Лорин сидела с ногами в кресле и пила какао. Оба молчали.
— Да разрази уже меня Просветлённый! — ругнулась Сара и поставила перед господином Моранжем высокую рюмку с бренди. Она по-хозяйски плеснула бренди и в какао. — Пейте-пейте! Всяко скорей уснёте, а утро вечера, поди, мудреней. Невозможно смотреть на вас двоих!
Лорин сделала глоток и поморщилась.
— Папенька, Сару я забираю с собой.
— Угу.
— Но миледи!..
— Слушай, кто, как не ты, обучит меня готовке и, как это… бытовым делам? Дикарки меня примут за свою нескоро. А уж выглядеть неумёхой — сама понимаешь…
Служанка уже хотела разразиться очередной порцией негодования, но наместник громко поставил на стол пустую рюмку и строго сказал:
— Лорин, ты знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете. Тебе многое прощалось, на многое я закрывал глаза. Но как, скажи, как ты могла лгать на столь уважаемом собрании, да ещё подкреплять свою ложь именем Просветлённого?!.
Если бы оскорблённая невинность имела людское воплощение, им стала бы Лорин де Моранж.
— Папенька, что вы такое говорите?!.
Наместник холодно смотрел на дочь поверх очков.
— Каждое сказанное мною слово было чистейшей правдой, иначе Просветлённый незамедлительно испепелил бы меня, даром что присутствовал кардинал Ренар, клянусь вам! — Смуглые пальцы сжали чашку с какао. — Лучше скажите вашей бестолковой дочери, отчего лжи нет среди семи смертных грехов?
Сара тихо прыснула, но её заглушил трескучий голос наместника:
— Лорин! Ты слишком много на себя берешь! Я не позволю тебе насмехаться над отцом!..
Но она уже заключила его в объятия и нежно чмокнула в нос…
Комментарий к Тринадцать. Конец ver.2.0.
¹ Non sum dignus — Я не достойна
========== Эпилог к повествованию, ver.2.0. ==========
Прошло четыре года супружества Винбарра и леди Моранж. Враждующие народы renaigse и Дети Тир-Фради заключали многочисленные договоры и обеты, следуя примеру своих вождей.
— Сочлось несочетаемое, — довольно оскалился Винбарр и, высунув язык, вывел внизу очередного свитка с договорённостями замысловатую загогулину.
К моменту принятия властных полномочий Верховного Короля он растерял последние остатки мальчишества, возмужал, раздался в плечах и занял место Отца Всех Племён. Стал он и отцом собственных детей — банды маленьких разбойников с жемчужно-серыми глазами, единственных, кому невозбранно позволялось таскать Верховного Короля за рога. Разумеется, в отсутствие посторонних.
После кратких, но насыщенных препираний Телема вышла из Торгового Содружества по беспрецедентному поводу, вписанному с таким нажимом пера на бумагу, что сама ядовитая формулировка казалась цитатой из религиозного памфлета: «По причине богопротивности союзов промеж людей и животных, во всяких их проявлениях». Закрыв представительства, телемское духовенство приостановило всякую деятельность на Тир-Фради и покинуло остров, оставив по себе только Наблюдательный Совет Озарённого, в который входила пара десятков плохо организованных, но рьяных фанатиков из Ордена Света.
Мостовой Альянс с плохо сдерживаемым ликованием оплатил закрытие представительств и выделил в телемскую казну солидную сумму упущенной выгоды, предоставив высокооплачиваемые должности воинствующим членам Ордена. Щедрые предложения были с гневом отвергнуты, что было довольно предсказуемо, после чего, не теряя сладчайшей любезности, чиновничество Мостового Альянса учредило собственный Наблюдательный Совет для контроля деятельности членов Ордена Света, или «упырей над стервятниками», как хлёстко назвал их Верховный Король Винбарр.
Скрепя сердце, он отпускал молодую супругу наводить порядок в делах старика Моранжа, благоразумно оставляя детей при себе, под присмотром кормилицы и вездесущей Сары. Саму же Лорин повсюду сопровождала свита хорошо вооружённых молчаливых туземок.
Едва Лорин получила доступы к архивам и всей канцелярии, её отца начали осаждать многочисленные просители от разных фракций с единственным требованием — найти занятие поинтереснее для не в меру любопытной дочери.
Угрозы же перестали ей поступать спустя сутки после появления кольев с головами недоброжелателей вокруг резиденции Моранжей, поэтому с той поры все просьбы подкреплялись только невозвратными дорогостоящими подарками в самых возмутительных эквивалентах, которые хозяйственная Лорин тут же ставила на баланс Новой Серены, с внушительными отчислениями навтам и в лабораторию доктора Асили.
И, едва дела наместника были приведены в порядок, а огранка самоцветов начала приносить стабильную прибыль, интерес деятельной леди Моранж направился дальше за океан, вслед за кораблями навтов. Начинались золотые годы острова.
***
Тир-Фради станет полностью независимым от воли князя д’Орсе, а Новая Серена всего за несколько лет превратится в столицу контрабанды. Всякие попытки вернуть власть над колониями мягко, но неумолимо будет пресекаться шантажом и подкупом, благодаря несомненным талантам леди Моранж.
Когда спустя двадцать лет после описываемых событий в порт Новой Серены в составе армады с отравленного малихором Гакана прибудет «Морской конёк», на Тир-Фради будет действовать полностью паритетная конституция, утверждающая права и обязанности renaigse и Детей Тир-Фради.
Возможно, для молодых де Сарде и Константина д’Орсе спецоперация на мятежном острове обернётся чем-то большим, чем просто ссылкой. Возможно, в протянутом Константину напитке будет всего лишь настой из горьких трав, а де Сарде не увидит ни тени вражды в жемчужно-серых глазах той, из чьих рук будет принимать свою чашу.
Ничто не истинно, всё возможно. Но это — уже совсем другая история…