– Да что вы говорите! – всплеснула руками хозяйка квартиры. – Такой стандартный набор мебели есть в каждой московской квартире. Я говорю, что вы лжете и вас я здесь не видела! Пить надо меньше!
Венсан выглядел вконец обескураженным.
– Вы уверены, что были именно тут? – спросил Денис Игоревич, в упор глядя на Венсана.
– Я уверен… был, а теперь… уже не очень, если эта женщина так категорична…
– Не нравится мне все это, Венсан Витальевич. Что вы все время водите нас за нос?
– Да он прирожденный актер, – заорала Зинаида, тряся бигудями на голове, – посмотрите на него! Лицо ангела, а действия демона! Точно, как у нас в актерском буфете!
– В чем вы меня обвиняете? – спросил Венсан у следователя.
– Сначала вы не были уверены, что видели именно ту машину около своей клиники, какую мы нашли по номеру, вами же и сообщенному, сейчас не уверены, что ночевали именно здесь, в этой квартире. Значит, вы опять связываете мне руки, и я не могу проникнуть сюда, так как нарушу право частной собственности, вваливаясь в квартиру честных граждан.
– Вот именно, гражданин начальник! Не нарушайте наши права, а этого мошенника задержите, он все врет, – сказала Зинаида, обвела присутствующих грозным взглядом и, не встретив возражения, захлопнула перед ними дверь.
– Проедем в отделение, – пригласил Венсана Денис Игоревич на «романтическое свидание».
– Зачем? Я, честное слово, ничего не делал и не знаю, что такого мог совершить Михаил.
– Выясним. А нам пока расписочку о невыезде подпишите, и разойдемся до лучших времен, – сказал следователь, и Венсану ничего не оставалось, как подчиниться.
Уже в машине его посетила удачная мысль:
– Постойте! Эта же женщина была в моей клинике в качестве пациентки!
– Какая женщина? – повернулся к бледному Венсану Денис Игоревич.
– Ну, эта… Фрида! С которой я был ночью…
– Она точно была у вас? Она не результат белой горячки? Вы неважно выглядите, возможно, вы вчера перепили, раз ничего не помните. Не эта ли полная дама Зинаида и есть ваша Офелия, то есть Фрида? Возможно, она не захотела признаваться в своей измене при муже?
– Нет, что вы! Я, конечно, был пьян, но не до такой же степени, – заверил его Венсан, – я имею в виду Фриду. Она посещала наш медицинский центр, там я и увидел ее в первый раз, там мы и познакомились.
– Извините, Венсан Витальевич, но я должен спросить: с какой медицинской проблемой обратилась к вам эта ваша незнакомка?
– Врачебная тайна.
– Это не тайна исповеди, а если вы и дальше будете мешать ходу следствия…
– Куда уж дальше. Вы и так обвинили меня во всех смертных грехах. Фрида подверглась сексуальному нападению, но в милицию заявлять не захотела.
– Очень интересно, – задумался следователь, – не рано ли ваша Фрида оклемалась после сексуального нападения? Раз уж вы провели ночь вместе сегодня, как вы утверждаете?
– Я как-то не думал об этом… – помрачнел Венсан, глядя, как мимо проносятся дома, лица пешеходов. – Я просто решил, что на нее заводили карточку и там может быть ее домашний адрес. Вы сможете с ней связаться, и она подтвердит, что эту ночь я провел с ней, – в голове у него восстановилась ясность мыслей.
– Хорошо, заедем к вам в клинику, – согласился Денис Игоревич и дал указание своему водителю.
Венсан ворвался к себе в кабинет. Ольга с опаской покосилась на шефа, когда ему принесли историю болезни Фриды Андреевны из гинекологического отделения. Оля наклонилась к уху Венсана и тихо сказала, обдав его запахом дорогих духов:
– Дмитрий Дмитриевич очень сердится, я еле его успокоила, сказав, что у вас в кабинете милиция. Он испугался, что Фрида все-таки подала заявление о факте своего изнасилования, и только тогда отдал карточку с данными.
Венсан посмотрел на титульный лист истории болезни.
– Тысяча девятьсот семьдесят пятый год рождения… – я так примерно и предполагал. – Вот здесь адрес – Цветной бульвар, есть номер дома, а квартира номер один, – радостно произнес доктор, – правда, этот адрес не похож на адрес той квартиры, где я был сегодня ночью…
– Мне это ни о чем не говорит, – постучал ручкой по столу Денис Игоревич, – я могу предположить, что вы опять лжете, или ваша Фрида такая же авантюристка, как и вы.
– Почему? – Венсан недоумевал, с радостью отмечая, что листки бумаги в его руках уже не дрожат.
– Потому что по роду своей деятельности я уже сталкивался с этим адресом.
– Вы знаете его?
– Это адрес цирка на Цветном бульваре, – ответил следователь, снова принимая задумчивый вид, – похоже, что эта дама действительно не хотела, чтобы ее нашли правоохранительные органы.
Венсан невольно подумал о том, сколько ударов способно вынести его здоровое, натренированное в спортивном клубе сердце? Он подписал следователю необходимые бумаги и распрощался с ним. Уже в дверях Денис Игоревич сказал, обернувшись:
– Чует мое сердце, что нам предстоит еще встретиться, и не раз. А все сотрудники вашего центра будут опрошены вторично в связи с разбойным нападением на квартиру убитого хирурга.
Венсан открыл карточку истории болезни и прочел, что там написал Дмитрий Дмитриевич. По мере прочтения лицо Венсана приобретало зеленоватый оттенок, а дышать становилось труднее и труднее.
В его кабинет вошел гинеколог Дмитрий Дмитриевич, какой-то рассеянный и подавленный. Не дожидаясь приглашения шефа, он уселся на стул в позе проглотившего кол.
– Я решил предвосхитить ваше приглашение к себе в кабинет и пришел сам.
– Очень хорошо… я прочел историю болезни и хотел бы кое-что уточнить. Что означает ваша фраза, что у пациентки жалоб нет? И потом, разве женщина после изнасилования лечится инъекцией витамина В внутримышечно и сердечным средством под язык? – спросил Венсан.
– Я пришел сюда, чтобы объясниться. – Дмитрий Дмитриевич снял очки и начал протирать стекла носовым платком в клетку. – Дело в том, что на нее не было совершено никакого сексуального нападения.
– Она была в крови! – воскликнул Венсан.
– У нее были две легкие ссадины, которые я залепил пластырем. Она сама по неосторожности упала и поранилась.
– Зачем же она солгала?
– Чтобы попасть в клинику и остаться наедине с врачом. Фрида призналась мне, что она наркоманка, и слезно просила дать ей лекарства. Видели бы вы, как она плакала! Но я был неприступен и сказал, что мы такими вещами не занимаемся, и дал адрес наркологической клиники, – гордо ответил Дмитрий Дмитриевич, отстоявший свою честь и честь клиники. – Правда, она написала записку доктору, который встретил ее в холле, то есть вам, но я не знал о ее содержании. Не имею привычки читать чужие письма и записки.
– Мне она не показалась наркоманкой, – произнес Венсан.
– Мне, если честно, тоже, но она была так убедительна, – отметил Дмитрий Дмитриевич.
– Она умеет быть убедительной, – согласился Венсан.
– Фрида была возбуждена, говорила, что у нее плохо с сердцем. Я посмотрел пульс, измерил давление – все было в пределах нормы, не считая легкой тахикардии от беспокойства. Я сделал ей еще кардиотропный укол, скорее для ее успокоения, чем для какого-то лечения, и общеукрепляющий укол и посоветовал обратиться в наркологический центр. Я ведь все сделал правильно, шеф? Наркотиков я ей не дал, да и вас по такому пустячному поводу беспокоить не стал. Она ведь не буянила, поплакала и мирно ушла.
Венсану казалось, еще немного, и от линз, которые упорно протирал Дмитрий Дмитриевич, возгорится пламя. Так сказать, он добудет огонь новоизобретенным способом – от очков.
– Успокойтесь, Дмитрий Дмитриевич. Вы, конечно, расстроили меня, но не своими действиями, а еще одним подтверждением того, что Фрида не совсем порядочная женщина.
– Вас это трогает? – наконец-то поднял глаза Дмитрий.
– Как ни странно для меня самого – трогает, – ответил Венсан, – вы ведь потом принесли мне записку от нее…