Мордэкай
«Разверзнутые врата», том первый («Рождённый магом», том двенадцатый).
Глава 1
К тому времени, как я вошёл в Кэмлин, стояла середина второй половины дня. В моём понимании это была маленькая деревня, но по меркам большинства она была совершенно обычной. Общий колодец занимал центральное место, между жилищами обитателей. Конечно, было и много жителей за пределами деревни, в окружающей местности — по большей части фермеры и пастухи. Сама деревня в основном состояла из небольшой части популяции, зарабатывавшей торговлей или ремеслом. Там были бондарь, свечник, ткач, и плотник.
Деревне чуть недоставало размера, чтобы поддерживать кузницу, и по моему мнению это делало её идеальной для Тома Жестянщика. Без кузнеца люди захотят, чтобы им заточили ножницы и ножи, залатали кастрюли, и, быть может, продали немного клея. В маленьких деревнях клей всегда был популярен.
У меня были и другие мелочи на продажу — соль, несколько специй, ряд мотков бечёвки, и небольшой рулон льняной ткани. Жестянщик хорошо зарабатывает, когда может заранее предугадать нужды тех, кого навещает. Это, наверное, было основной причиной, по которой жестянщиков часто ассоциировали с удачей.
Жестянщик появляется откуда ни возьмись, всегда неожиданно, и приносит с собой мелочи, которые людям часто нужны, и которых обычно недостаёт. За это нас обычно встречают с улыбкой. Тот факт, что мы также разносим слухи и новости из других мест, делает нас почти такими же популярными, как бродячие менестрели… почти.
Я снова пожалел, что не научился играть на каком-нибудь инструменте, но такой возможности у меня никогда не было. Это бы значительно облегчило мне задачу.
Бросив взгляд вниз, я ещё раз себя осмотрел, прежде чем подойти к женщине, которую я заметил у колодца. Внешний вид имел значение. Я не хотел произвести неправильное впечатление.
Моя борода была средней длины, ухоженная, но не слишком аккуратная. Одежда на мне была потёртой и залатанной, но относительно чистой, за исключением вполне понятной дорожной пыли. Тряпичный рюкзак у меня на плече был в хорошем состоянии, и самым видимым образом топорщился от скрытых сокровищ и неожиданных сюрпризов.
Я налепил на лицо дружескую улыбку, подходя к ней, и остановился на почтительном расстоянии:
— Прошу прощения, мадам, но есть тута местечко, где можно поесть голодному человеку? Я при деньгах. — Я потряс скромных размеров мешочком с деньгами, заставив монеты зазвенеть в подтверждение моим словам.
Женщина была среднего возраста, с обветренным лицом и огрубевшими от честного труда руками. Она одарила меня настороженным взглядом, что было совершенно разумным, поскольку я был чужаком. Поставив свой кувшин с водой, она ответила:
— У Харолда кабак, какой есть. — Она ткнула большим пальцем в сторону скромных размером здания позади неё. Затем её взгляд упал на мой рюкзак: — А ты жестянщик, что ли?
Я осклабился, и кивнул:
— Да, мэм, имею честь им быть. Звать меня Том… Том жестянщик. Вам починить ничего не надобно?
— Надобно, — ответила она. — Мой лучший котелок без ручки остался, но сомневаюсь, что ты это сможешь поправить теми струментами, которые мог с собой принести.
— Я могу вас и удивить, — сказал я, посмеиваясь. — Старик Том известен своими ловкими на починку руками. Дайте мне взглянуть — может, чего и смогу.
Означенный котелок была достаточно большим, и сделанным из железа. Сделан он был на совесть, но время и усталость металла плохо отразились на ручке сбоку. Металл оторвался в месте, где ржавчина за прошедшие со дня изготовления котелка годы разъела шов, которым ручка была приварена. Исправить такое молотком жестянщика было нельзя, и клей определённо тут не сработал бы. Говоря по справедливости, тут нужен был кузнец с кузней и надлежащими инструментами.
— Думаю, я смогу это исправить, — сказал я ей. — Если оставите мне его на вечер, то утром смогу вернуть.
Её глаза сузились:
— Готов украсть у женщины единственный хороший котелок?
— Нет, мэм, я могу его починить. Просто доверьте мне его ненадолго.
Она подозрительно отозвалась:
— Не думаю, что ты сможешь его починить с тем, что у тебя есть. Если завтра ещё будешь в деревне, то могу и позволить. Посмотрим, не ограбишь ли ты кого-нибудь другого сперва.
Я вздохнул:
— Ладно. Тогда пойду к Харолду. — Я не собирался оставаться настолько долго, и она явно была слишком осторожной, чтобы дать свой драгоценный котелок незнакомцу. — Как у него еда?
— Ужасно, — сказала она, сплёвывая на землю. — Эль хорош, но то, что он зовёт «мясом», я бы трогать не стала.