Ариадна нежно похлопала меня по руке:
— Это правда — но тебе он был совсем не столь рад.
Я вздохнул:
— Не думаю, что он до конца привык ко мне после наших с ним встреч в те дни. — Конкретнее говоря, я дважды встречал Игана охранявшим мою семью, и он был вынужден защищать их от меня. В одну из этих встреч он едва не спалил меня дотла своим солнечным мечом, а во вторую я сильно его ранил, прежде чем выпить из него немного жизни, чтобы исцелить моего раненого сына.
Несмотря на тот факт, что я был его первым сеньором, и что именно я произвёл его в рыцари, у Игана было связано со мной слишком много неприятных воспоминаний. Я на самом деле не мог винить его за то, что он всё ещё чувствовал себя некомфортно в моём присутствии.
Несколько минут спустя Пенни и Иган вернулись с подносом, на котором стояли чашки. Они уселись поудобнее, но прежде чем успел начаться разговор, появилась Леди Роуз.
— Что за запах — неужели свежезаваренный чай? — Она напряглась, увидев находившегося в комнате Сэра Игана.
Иган встал, и уважительно поклонился:
— Леди Хайтауэр.
Роуз почти мгновенно оправилась от неожиданности. Она пересекла комнату, и нашла себе кресло, но прежде чем сесть, она ответила:
— Сэр Иган, я вижу, вы в добром здравии.
Я внимательно за ней наблюдал. Не только Роуз была способна к тщательному наблюдению, хотя я и был более склонен делать неправильные выводы, по сравнению с ней. Товарищи Дориана по рыцарскому ордену давно не навещали нас, и я уже почти успел забыть, что она их недолюбливала.
Дело не в том, что она таила против них камень за пазухой, однако события, связанные со смертью её мужа заставили её относиться к рыцарям с некоторой предвзятостью. Именно Иган удерживал её, когда она пыталась присоединиться к Дориану под монолитом, который готов был его раздавить. За это Роуз его простила — но позже, когда был создан Орден Шипа, она была категорически против использования ими личных вещей её мужа в качестве экспонатов в здании их братства.
В частности, сломанный двуручный меч её мужа — тот самый, который Мэттью переделал, и которым теперь владел её сын — считался у них практически реликвией. Она отказалась отдать его Сэру Харолду, несмотря на тот факт, что Рыцари Шипа были названы именно в честь этого меча.
Наиболее ясным признаком её отвлечённости был следующий факт: Роуз настолько сфокусировалась на Сэре Игане, что не заметила Королеву, пока не начала садиться. Несмотря на то, что в моём доме насаждалось правило фамильярности, она не смела намеренно садиться, не обратившись хотя бы к монарху. Она резко замерла, когда её взгляд наткнулся на Ариадну:
— Ваше Вел…Ариадна, прошу прощения. Я тебя не заметила.
Ариадна улыбнулась:
— Не бери в голову, Роуз. Садись.
Пенни начала было вставать, чтобы сходить за чашкой для Роуз, но Иган её опередил. Вернувшись, он сам налил в чашку чаю, прежде чем передать её Роуз.
— Поскольку ты здесь так рано, то, полагаю, ты уже слышала о том, что у нас сегодня случилось, — сказал я, начиная неизбежный разговор.
Роуз слегка кашлянула, и у меня сложилось впечатление, что я допустил какую-то ошибку, после чего Ариадна ответила:
— Вообще-то нет. У нас сегодня были свои проблемы, но будь любезен, расскажи о своих. Потом я поделюсь своими новостями.
Я покосился на Пенни, и увидел, что она тоже была без понятия — но выражение взгляда Роуз точно что-то говорило. Она уже что-то приметила. Роуз скорее всего уже знала, что у Ариадны были какие-то новости, и считала с моей стороны глупостью заговорить первым. Однако исправить это было уже нельзя, поэтому я пустился в краткий пересказ событий этого дня.
Я почти не опускал никаких подробностей, помимо преподнесения моей победы над захватчиками как результата мощной магии. Ариадна скорее всего позже услышит более кровавый рассказ от остальных, но сейчас я не желал об этом распространяться. Я упомянул тот факт, что у нас был пленник, который не говорил ни на одном известном языке, и добавил про догадки Элиз Торнбер относительно его человечности.
Когда я закончил, на лице Ариадны ясно отразилось неодобрение:
— Я знаю, что обстановка у нас неформальная, но после твоего рассказа мне так и хочется надеть корону, и издать формальный указ.
— Мне что, нельзя защищать моих людей и владения? — искренне спросил я.
— Проблема не в этом, Мордэкай, и ты это знаешь! — объявила моя двоюродная тётка, Королева Лосайона. — Как бы ты себя чувствовал, если бы я отправилась на войну, и повела бы атаку против другой армии?