Я чувствовал, что весь дрожу. Кожа покрылась мелкими пупырышками озноба. Ноги были тяжелыми, словно их налили свинцом.
— Не получается из тебя супермена, — с горечью подумал я. — Чуть-чуть задели и уже трясешься, как мокрая мышь.
Подойдя к столу, я налил себе коньяка и залпом выпил полный стакан. Коньяк попал не в то горло, но когда я откашлялся и перевел дыхание, то почувствовал, что озноб прошел. Вернулся Рафик с бинтом, банкой йода и чистой рубашкой.
— Тестя, — объяснил он, — мои-то тебе малы, но эта может влезет.
— И давайте быстрее, ребята, нужно закругляться!
Через десять минут я, перевязанный и переодетый, сидел в кресле, прихлебывая коньяк и наблюдал за событиями, разворачивающимися в комнате.
— Бери вот этого! — Рафик указал Андрею на одного из рэкетиров. Парень, тот самый, которого я догнал на лестнице, казался сильно испуганным. Губы у него дрожали, а глаза, в которых застыло умоляющее выражение, перебегали с Рафика на Андрея и обратно. Рафик стоял посреди комнаты широко расставив ноги, поигрывая конфискованным «Макаровым». — Ты, Андрюха, сними рубашку, а то в крови запачкаешься!
— Слушай, может его лучше утюгом! Оно быстрее и надежнее.
Я понимал, что ребята блефуют, но мне все равно стало не по себе. К тому же раненое плечо болело все сильнее и меня мутило от ^смешанного запаха пота, крови и порохового дыма, которым была пропитана вся комната.
— Мужики, да вы чего!? Не надо! Вы чего, мужики!? — заикаясь, забормотал рэкетир, пытаясь отползти в угол.
— Молчи, сука! — бросил Рафик и снова обратился к Андрею, — Тащи его в ванную, а то здесь и так все загадили.
— Нет! — завизжал парень, дергая связанными руками и безуспешно пытаясь высвободиться, но Андрей схватил его за шиворот, рывком ставя на ноги.
— Иди, милый, иди! — подбодрил он бандита. — Будь умницей!
Андрей, бандит и следом за ними Рафик вышли из комнаты. Некоторое время я напряженно вслушивался в тишину, но ничего не было слышно. Остальные бандиты, избегая встречаться со мной глазами, тихо лежали вдоль стены.
— Ребята вы, конечно, крутые, но вам это так не пройдет, — неожиданно послышался знакомый хриплый голос и, подняв глаза, я встретился взглядом с «орангутангом». Он полностью пришел в. себя и пристально смотрел на меня своими безумными глазами. Что-то в его голосе заставило меня насторожиться.
— Кидаешь понт, сявка! — я заставил себя презрительно усмехнуться. Нужно было разозлить громилу, авось сболтнет лишнее. Результат превзошел все ожидания. Глаза «орангутанга» налились кровью, он разразился изощренной руганью. Отборный мат перемешивался с угрозами, голос сорвался на крик, но я слушал, посмеиваясь и подбадривая, чем довел его до белого каления.
— На Севу надеетесь, козлы,- так Севе вашему скоро крышка! А-о-у, падлы, пидоры, вместе с ним сгниете!
— Севу? — я насторожился, поскольку слышал как-то это имя от пьяного Рафика, — ну-ка, продолжай!
Но «орангутанг» понял, что сказал лишнее и замолчал, пожирая меня налитыми мутью, ненавидящими глазами.
Дверь отворилась и Андрей втолкнул в комнату бледного перепуганного бандита. Руки у него были по-прежнему связаны за спиной.
— Садись в угол, не дергайся. — Андрей казался чем-то встревожен. — Олег, выйди на минуту.
Воздух в коридоре казался чище, чем в комнате и я, облегченно вздохнув, прислонился к стене.
— Ну как?
— Раскололся как миленький, даже пальцем до него не дотронулись! Они действительно «дикие», вот только с тем, который тебя подстрелил не все в порядке.
Андрей оглянулся, как будто кто-нибудь мог нас услышать. Тот парень, ну, с которым мы говорили, выложил все как на духу. Их трое, вместе сидели и сейчас трясут потихоньку кооператоров. А вот четвертый, страшила этот, у них в компании новый. Наш парень сам толком ничего не знает, он там за шестерку. Но краем уха слышал, что эта обезьяна связана с мафией, с каким-то Принцем. Обезьяна появляется и исчезает когда захочет, иногда о чем-то беседует с остальными двумя так, чтобы шестерка не слышала. На «работу» он раньше с ними не ходил, но на этот раз узнав к кому идут, вызвался сам.
—А где Рафик?
— Он как услышал про Принца, переменился в лице и побежал кому-то звонить. Олег, я не понимаю в чем дело, но все это мне не нравится!
— Вы что тут делаете? — голос Рафика звучал непривычно резко. Он был сильно бледен, а в глазах появилось жесткое, неприятное выражение.
— Рафик, может ты объяснишь...
— Потом, ребята, не сейчас, потом все объясню. — Рафик отвел взгляд в сторону.