— Не шуми, баба-яга услышит.
— Сестра-а, пирог упал! — громче прежнего говорит мальчик. Услышала баба-яга, проснулась.
— Э, а я думаю, куда пироги деваются? Ну-ка, идите сюда!
Баба-яга заперла их в потмар[7]. Отверстие в нем было узкое, вот через него-то она и стала кормить и поить ребят. И чего только не давала!
Прошло несколько времени, однажды баба-яга спрашивает:
— Дайте-ка попробую, ожирели вы или нет?
Девочка вместо пальчика подала бабе-яге кочедык. Укусила баба-яга твердое и говорит:
— Не ожирели еще.
Опять кормит их. Через некоторое время снова повторяет:
— Дайте-ка попробую, ожирели вы или нет?
Мальчик дал ей свой мизинец.
— Э-э-э, жирный, — говорил баба-яга.
— Эх, зачем свой пальчик высунул, теперь баба-яга съест нас. Кочедык надо было дать, — говорит девочка.
А баба-яга уже тащит их из потмара.
— Выходите. Дай-ка, девочка, я тебя первой в печку посажу.
Села девочка на лопату, растопырила руки и ноги, и никак нельзя ее в печку просунуть.
— Ты, доченька, руки и ноги подбери.
— Я, бабушка, не умею.
— Сожмись, сожмись хорошенько!
Девочка еще шире растопырила руки и ноги.
— Нет, не так, — говорит баба-яга. — Дай-ка я тебе покажу, как надо на лопате сидеть.
Села баба-яга на лопату, съежилась. Девочка взяла, раз — и бросила ее в печку.
— Братишка, дай заслон!
Закрыла заслоном печку и говорит опять:
— Братишка, дай подпорку!
Мальчик дал подпорку.
Баба-яга стала умолять:
— Доченька, сыночек, отпустите! В подполе у меня есть серебряный кувшин, пусть вашим будет.
— Он, бабушка, и так нашим будет, — отвечает девочка.
— Отпустите, в подполе у меня есть медный кувшин.
— Он, бабушка, и так наш!
— Отпустите меня, на подоконнике лежит серебряное кольцо, оно ваше будет.
— Оно, бабушка, и так наше, — говорит девочка.
Испеклась баба-яга, сало течет по шестку. Девочка и мальчик взяли серебряный и медный кувшины и ушли. Шли, шли — вспомнили о кольце.
— Патяй[8], я вернусь за ним, — говорит мальчик.
— Не ходи, не надо, — отвечает сестра.
— Нет, я пойду!
— Ладно, иди. Только смотри не лизни жир бабы-яги!
Возвратился мальчик в избушку, взял кольцо и хотел было уйти, но увидел на полу медный браслет, поднял его и лизнул. А браслет был в жире бабы-яги. Мальчик превратился в барашка. На один рог повесил кольцо, на второй — браслет и побежал к сестре:
— Бе-е, патькай, бе-е-е, патькай, на одном роге браслет несу, на другом кольцо.
— Эх, что же ты наделал! Теперь, как только придем домой, отец зарежет тебя, — заплакала сестра.
Шли, шли они, дошли до дома. Отец спрашивает, где сыночек. Девочка рассказала, как братец превратился в барашка. А мачехе всё досадно.
— Изведи дочь — буду с тобой жить, не изведешь — не буду.
Однажды пошла девочка за водой. А мачеха спряталась возле колодца, веревку с камнем приготовила. Только девочка хотела воды набрать, мачеха накинула ей веревку на шею и столкнула в колодец.
«А барашка, — думает мачеха, — старик зарежет, я ему прикажу».
Каждый день ходит барашек в стадо. А вечером вернется, сунет в колодец голову и говорит:
— Бе-е, патькай, бе-е, авкай, ножи точат, меня хотят зарезать.
— Рада бы, милый, тебе помочь, да на шее камень тяжелый, — говорит сестра.
Барашек сунул голову в колодец. Уцепилась сестра за рога барашка, он тянул, тянул — не вытащил.
Утром барашек снова в стадо пошел.
— Зарежь барашка, старый дурак, — буду жить, не зарежешь — не буду, — говорит мачеха старику.
Вернулся барашек из стада, подошел к колодцу:
— Бе-е, патькай, бе-е, авкай, ножи точат, меня хотят зарезать.
А девочка:
— Рада бы, милый, выйти, да камень на шее тянет меня.
Барашек сунул голову в колодец, девочка ухватилась за рога, поднатужилась и вылезла из колодца. Мачеха увидела ее, еще сильнее разозлилась.
— Старый дурак, не зарезал барашка, вот он и твою дочку вытащил! — ругает она старика.
Старику делать нечего, зарезал он барашка, а мачеха сварила его. Сели есть, мачеха обглоданные кости бросает в лоб девочке. Девочка собрала их, завязала в белый платочек, положила на лежанку. Кости превратились в голубя, и стал он летать по дому. Где сядет, там и поет:
Кулдыр-гув-гув-гув, родной отец зарезал меня,
Кулдыр-гув-гув-гув, мачеха меня сварила,
Кулдыр-гув-гув-гув, мои кости бросали в сестру,