- Ваня, а за что тебя с Балтики поперли?
Я заколебался отвечать или нет. Здесь всех мучает этот вопрос.
- Свою подводную лодку чуть не утопил...
- Как это?
- На учениях, я был на торпедном катере. Сигнальщики увидели перископ, я и запросил у командования, чья субмарина в наших водах. Они не поняли, говорят, - противника. Забыли добавить слово, - условного. Ну я и пошел на таран. Перископ погнул, свой катер попортил, чуть не утопил.
- Наказали...
- Нет, дали даже досрочно звездочку на погоны и передали в погранвойска. Вот так перевели сюда.
- Да у тебя оказывается уже есть большой опыт охоты за подлодками, смеется Плотников.
- Что делать, фортуна...
На мостках встречает главный воспитатель Панков и командир дивизиона Курицын. После рапорта Плотникова, они пожимают нам руки.
- Ну как служба? - спрашивает меня замполит.
- Нормально.
- Какая же нормальная, когда лодку упустили...
- Погода против нас.
- Есть на кого сослаться.
- Чего ты привязался? - пытается остановить его Курицын. - Как будь то все наши только и делают, что ловят подводные лодки, диверсантов, разведчиков, контрабандистов. Вон, суда канадские с зерном прошли в Белое море, а наши пограничники просрали... Хорошо местные жители потом на берегу шпиона выловили. Ведь с них сошел...
- Все это ясно. Полоска берега на сотни километров, за всем не уследишь. Но за семнадцать лет, после того как захватили американца, ни одной подлодки не поймали. Они уже в Белом море, как в своем плавают.
- Допрыгаются когда-нибудь. Они же рискуют, но уж слишком грамотно рискуют. Вы, ребята, - обращается Курицын к нам, - потом все напишите...
- Сделаем.
Я отсыпался дома, когда стук в дверь, поднял на ноги.
- Кто там?
- Ваня, - это голос хозяйки, - к тебе барышня пришла.
- Я сейчас.
Спешно натягиваю футболку, спортивные штаны и выхожу в прихожую. Там стоит Таня и смущенно разводит руками.
- Я разбудила вас.
- Ничего. Целые сутки сплю, пора и честь знать.
- У нас сегодня вечером кино... Я хотела вас пригласить.
- Сколько времени? Батюшки, пол седьмого. Я все проспал... Здесь неудобно стоять, пошли ко мне в комнату, только там закройте глаза, у меня такой бедлам...
Она все же глаз не закрывает и с любопытством оглядывается вокруг.
- Во сколько сеанс? - спрашиваю ее, а сам быстро поправляю кровать и стараюсь растолкать по углам разбросанные вещи.
- В восемь.
- А что покажут?
- Шварцнегера, в новом фильме "Фильтрация"...
Я уже в Санкт Петербурге смотрел этот фильм раз пять, но надо привыкать к местным условиям и поэтому постарался смолчать. Вместо футболки одеваю рубашку, а вместо штанов натягиваю брюки. Теперь побриться и все в норме. Таня по прежнему с любопытством смотрит на мои действия.
- Ты занимаешься спортом?
- Занимаюсь. А что?
- Очень хорошо мышцы развиты. Мой папа на старых фотографиях был с такой же мускулатурой.
- Все. Я готов. Пошли.
- Пошли, до начала еще час, мы успеем прогуляться.
Море глухо шумит, выбрасывая на берег свой мусор, деревяшки, нефтяные пятна, перемешанные со смачными блямбами мазута, морскую траву, водоросли и бьющиеся на камнях и песке, еще живые, рачки и моллюски.
- Вот эта водоросль, здесь раньше никогда не была, - читает мне лекцию Таня. - Она появилась год назад, в этом районе. Посмотрите какая она ядовито зеленая, даже чуть отливает синевой.
Она пальцами поддевает зеленую змею и рассматривает у глаз.
- Интересно, я еще такой не видела, - задумчиво продолжает она. - Надо завтра будет собрать и отдать на исследование.
- Что ты там заметила?
- Понимаешь, Иван, у меня такое чувство, что то с нашим морем не то. Вот эти первые необычные водоросли, которые у меня в руках, это водоросли смерти. Там где они растут, живности никакой. Их принесло морем с какого то мертвого подводного царства.
- Выбрось их и вымой руки.
Она машинально моет в набежавшей воде ладони.
- А вот это рачок, мутант.
Таня опять поднимает дергающуюся пылинку.
- У него глаза раньше были выброшены вперед, а теперь почти на панцире...
Нам попадается ивовая корзина, полу засыпанная песком. Таня отдирает ее и мы видим дохлую серебристую рыбу.
- Тоже мутант?
- Нет. Наверно мальчишки выловили ее и бросили здесь. Сдохла в плену.
- Я смотрел по карте, видел несколько отмеченных районов. Мне Плотников говорил, что они все заражены. Здесь то еще ничего нет...
- Чушь, собачья. Да, здесь еще нет, но даже от военных много скрывается. Таких районов на Белом море много, но только четыре самых больших, на Баренцевом одно, я точно знаю, но рыбаки утверждают, что они не могут еще в двух районах ловить рыбу. Действительно, на морях еще есть места, где более менее чисто, но я не уверена, что несколько лет они будут такими. Нужно море чистить...
- Сомневаюсь, что это когда-нибудь сделают.
- Я много чего вижу. Недавно, в нашу лабораторию с Чешской губы прислали образцы рыб и водорослей. Радиоактивный там фон повысился. Это значит, либо прогнили контейнеры с жидкими радиоактивными отходами, либо вновь засыпали твердыми... Они же не понимают ничего...
- Кто они?
- Да эти же, наши краевые руководители, депутаты, военные, власть наконец. Сам посуди, что проще: изготовить на материке могильник и забросить все отходы туда или сбросить бочку в море, неизвестно где... Конечно лучше в море, затрат то никаких.
Солнце медленно проваливалось в тучу, которая виднелась на горизонте.
- Завтра будет дождь, - говорю я.
- Дожди наше спасение. Потоки воды с берега немного отталкивают эту гадость дальше в море, а потом... все возвращается.
- Мне Плотников говорил, что несколько поселков в плену зараженных участков воды. Их вроде хотели перенести...
- Хотели... только хотели... Начальство в Архангельске расхотело...
Мы останавливаемся у большого деревянного ангара. У входа в него, толпился народ, в основном моряки и женщины.
- Вот мы и пришли. Кино и танцы обычно бывают здесь.
После кино я провожаю Таню домой. В ее окнах свет.
- Мама, поди не спит, - говорит она.
- За тебя беспокоится?
- За кого же еще. До свидания, Ваня, - заторопилась она.
- Пока, Таня.
Меня подняли по тревоге ночью. На улице опять моросит дождь и я ориентируюсь только по спине посыльного, который уверенно ведет в сторону базы. Наконец замелькали огни ворот и мы, по большим лужам, побежали к месту сбора. Начальник штаба собрал всех командиров катеров в своем домике.
- Товарищи офицеры, в эту точку на Белом море, - он показывает на карту, расстеленную на столе, - зашла подлодка противника. Я не знаю какие у нее интересы, толи выброшен шпион, толи опять на заводе проводят испытания... У реки Поной стоит наш катер, он частично перекрыл ей выход в Баренцево море, но только с этой стороны... Ваша задача помочь катеру Скляра закрыть горловину. Каждый из вас получит район, от куда вы будете прочесывать море.
Начальник штаба выдает нам пакеты и мы несемся в холодном душе ночи к своим катерам.
Я на мостике слежу за локатором, наблюдая за действиями наших катеров. Вот зеленый огонек катера Плотникова, он катится резко влево, ближе к тому берегу. Вот огонек Курицына, сам комдив ведет катер, он старается выкатится на центр горловины. Со мной рядом лейтенант Самоваров, главный минер катера, старлей Наумов, он же старпом и рулевой.
- Все равно нам все море не перекрыть, - говорит Самоваров. - Странно, почему командование знает, что к нам часто залетают незваные гости и ни разу не перевело сюда большие сторожевики или противолодочные корабли.