— Здравствуйте, мистер Поттер! — кровать скрипнула, Драко встал с края постели, на которой сидел, пока кормил её, в его голосе слышался лёд. — Я помощник мисс Грейнджер вот уже три недели. Что-то не так?
Гермиона услышала быстрые шаги. По звуку она поняла, что это Гарри бросился навстречу Драко. Послышались странные звуки, рвущейся ткани и борьбы.
— Поттер, ты совсем рехнулся?! — просипел Драко.
— Заткнись, ты не должен быть рядом с ней! — рычал её друг, он становился таким злым всегда, когда хотел защитить.
Гермиона в ужасе открыла рот. Её не надо защищать от Драко! Неужели Гарри напал на него?!
— Гарри, что ты делаешь?! — закричала она испуганно. — Не трогай Драко, он мой помощник! Пожалуйста, Гарри! Это правда, он заботится обо мне!
— Грейнджер, всё в порядке, — откликнулся Драко.
— Закрой рот! — перебил его Поттер. — Такого не должно быть, чтобы ты… Сейчас мы всё выясним! — она услышала, как они оба с шумом покинули комнату.
— Гарри, я прошу тебя, не трогай Драко! Он мне нужен! — кричала Гермиона, слёзы отчаянья и безысходности брызнули на щёки. — Пожалуйста, Гарри, пусть он останется! Пусть он останется рядом со мной!
Кажется, они плохо прикрыли за собой дверь в палату и она отчётливо слышала, как Гарри на повышенных тонах разговаривал с целителем Брауном. Ей слышались его громкие крики: «Пожиратель Смерти!», «Судимый!», «Если бы не его мать!», «Он не должен быть с Гермионой!», «Как вы могли?!».
Гермиона задыхалась в рыданиях, но больше ничего не могла сделать. Только ждать, когда её разгорячившийся друг вернется, и она сможет ему всё объяснить сама, успокоить его и попросить вернуть Драко. Через какое-то время Грейнджер услышала шаги в коридоре, кто-то остановился у дверей в палату, и она ясно услышала, как целитель Браун произнес:
— У неё от силы месяц. Мне кажется, не нужно разлучать мисс Грейнджер с человеком, который так хорошо поддерживает её. Я наблюдаю за ними, они прекрасно проводят время. Мистер Малфой хороший медбрат, несмотря на своё прошлое.
— Да… Наверно, я погорячился… — услышала она расстроенный голос Гарри. — Неужели всего месяц? Так мало?
— Да, диагноз верный… Её силы на исходе…
Гермиона закусила губу. Всего месяц… Четыре недели… Тридцать дней… И всё… Конец её истории…
Она не помнила ни одного слова Гарри, который извинялся, что-то рассказывал, целовал её руки, обещал, что будет навещать её каждый день, оправдывался, что не мог приходить из-за того, что они с Джинни заболели какой-то заразной магической болезнью волшебников…
В голове набатом гремели слова её целителя: «У неё от силы месяц…»
***
— Грейнджер, ты плачешь? — его голос разбил мрачную тишину, в которой она пребывала некоторое время после ухода Гарри.
— Драко! — всхлипнула Гермиона, не веря, что он вернулся. — Драко, ты пришёл! — она хотела, чтобы он дотронулся до неё, и Малфой крепко сжал её ладонь.
— Твой дружок извинился и попросил продолжить обхаживать тебя, — Гермиона знала, что сейчас его губы искривились в злой усмешке. — Но я бы и так тебя не бросил, слышишь? Так что не реви.
Он вытер пальцами её слезы и погладил по щеке. Она прикрыла глаза и твёрдо выговорила:
— Драко, я слышала! Я умру через месяц. Ты должен знать.
— Грейнджер… — его пальцы нежно поглаживали её подбородок, и Драко вздохнул. — Ты же знала, что умрёшь.
Да, Гермиона знала. Это знание висело над ней, как дамоклов меч*. Вот только оно никогда не ограничивалось сроками. И после того, как в её душе поселилась любовь, а это было именно то, что она чувствовала, ей уже не хотелось никогда узнать об этом. Она хотела жить.
— Я… Не знаю… — она закусила губу, чтобы постараться удержать очередной водопад жгучих слёз, и призналась: — Я не хочу… Мне страшно, Драко… Это конец моей жизни.
Драко тяжело вздохнул и лёг рядом с ней.
— У тебя есть целый месяц, а может и больше, я не дам тебе скучать… — пытался подбодрить он.
— Я так и не увидела море… Я… — она всё равно расплакалась, потому что больше, чем море, хотела увидеть его.
— Ты же слышала своё любимое море каждый день… Ты ощутила его кожей… Даже попробовала на вкус… — он положил её голову себе на плечо и приобнял за талию, прижимая ближе, согревая своим теплом и окружая мягким ароматом своего кедрового парфюма, ставшего таким родным за эти три недели.
— Драко… — прошептала Гермиона. — Поцелуй меня…
Малфой молчал. Она слышала, как он дышит, как облизывает губы, как тяжело сглатывает слюну.
— Пожалуйста… — попросила Гермиона. — Я знаю, что я сейчас… Я, наверно, совершенно ужасно выгляжу…
Его губы коснулись её неожиданно. Драко выдохнул, и она почувствовала, как его тёплое дыхание опалило рот. Он целовал осторожно, его язык ласково скользил по её рту, словно утешал, и она ответила ему. Жарко и неистово. Только её губы могли показать ему, что она чувствует. Драко тихо застонал, когда она легонько ухватила его нижнюю губу зубами, а потом язычком проворно прошлась, зализывая укус.
— Драко, — прошептала она, чувствуя, как к глазам поступают новые потоки слёз. — Мне нравятся твои губы. Мне нравятся твои руки и…
— Молчи, мы целуемся или будем болтать? — прервал он её признание.
Гермиона рассмеялась, но слезинка скатилась по её щёке. Она вздрогнула, когда Драко осторожно обхватил её лицо ладонями и слизнул каплю горячим языком. Она прерывисто выдохнула. Ей очень сильно, до зуда на кончиках пальцев, до смерти захотелось дотронуться до него.
— Драко, я хочу… Дай мне потрогать твоё лицо… — попросила она.
— Хорошо, Грейнджер. Но тогда я тоже потрогаю тебя там, где мне захочется, — усмехнулся он хитро, а Гермиона загорелась румянцем.
— Ты и так трогаешь меня целыми днями, где тебе захочется… — смутилась она.
А Драко поднял её ладошку, и она ощутила под пальцами очертания его острого подбородка, покрытого короткой колючей щетиной, прямого носа, высоких скул, длинных ресниц, прямых бровей и широкого гладкого лба… Гермиона представила себе его лицо. Другое, совсем не то, которое помнила со школы — с высокомерным взглядом и важно задранным носом. Она увидела, прочувствовала лицо нового Драко Малфоя, её любимого человека, заботливого, остроумного и нежного.
Он сладко поцеловал каждый её пальчик, а она фантазировала о том, что его мягкие губы розового цвета, как восход над морем.
— Какого цвета твои глаза, Драко? — прошептала Гермиона. — Я не помню…
— Обычные, серые.
— Серые… — она мечтательно вздохнула. — Ты очень красивый…
— Да ладно тебе… — усмехнулся Драко. — Ну да, красив, этого не отнять…
Гермиона рассмеялась. Он всегда так смешил её своей ироничной самовлюбленностью.
— Драко, а я красивая? — спросила она.
— Ты? Нуу… — задумчиво протянул он.
Гермиона разочарованно закусила губу. Зачем только спросила? Конечно, за эти два года она превратилась в монстра. Болезнь скорее всего стёрла всю её красоту. Да что там, она и не была красивой никогда. Милой, симпатичной — может быть, но сейчас… Какая же она дура! Влюбленная и глупая…
И тут его губы оказались около уха.
— Ты очень красивая, Грейнджер! — горячо прошептал он.
Гермиона покачала головой:
— Врёшь ведь…
— Всё может быть, но ты этого никогда не узнаешь, — она слышала, что он улыбается и улыбнулась в ответ.
— Драко… А ты… Ты мог бы полюбить меня? — кажется, стресс от того, что случилось в обед, сказался на ней.
Он помолчал. Но руку с её талии не убрал, лишь сжал чуть крепче. Гермиона поняла: он занервничал.
— Полюби меня… — повторила она.
Чего ей терять? У неё осталось всего тридцать дней, а дальше неизвестное ничто… И его рука больше никогда не согреет её своим теплом.
— Грейнджер… — начал он осторожно.
Да, он хотел отказать ей. Она могла бы догадаться, но…