Гудел приближающийся призрачный паровоз Хогвартс-экспресс, пыхтя клубами белого дыма. Появились колонны и сводчатый облачный потолок. Волшебным образом рядом возник стул, а на нём лежало белое платье. Вероятнее всего, оно предназначалось Гермионе. Потому что вокруг никого не было.
Гермиона посмотрела на свои тонкие ноги и сделала шаг. И ещё один. Она могла ходить! Рассмеявшись от секундного счастья, заполнившего всё её существо, она схватила платье и поскорее надела его. Но радость быстро прошла. Гермиона сжала кулаки и закусила губу до боли — она вспомнила, что ей вслед кричал Драко.
Любимый, мой нежный и заботливый мальчик… Прости… Это не правда, что больно только живым…
Она вытерла слезинку и подняла голову, когда поезд с громким шипением остановился у перрона. Двери в ближайший вагон приглашающе открылись. Гермиона горько вздохнула — ей пора…
— Мисс Грейнджер! — окликнул её незнакомый женский голос.
Обернувшись, Гермиона увидела подплывающую к ней Нарциссу Малфой с распущенными светлыми волосами. На ней было длинное белое развевающееся платье, и она светилась, словно ангел. Женщина встала перед Гермионой и посмотрела с укором с высоты своего роста.
— Девочка, ты не должна была уходить так рано! — воскликнула она возмущённо. — Ты… Как ты могла бросить Драко?
Гермиона отступила на шаг от белой высокой фигуры. Что ей сказать? Она же не бросила его. Если бы она могла, то осталась бы с ним на века.
— Я… Я умирала… — произнесла Гермиона неуверенно. — И я не хотела причинять ему большего беспокойства… Он достоин счастья.
Нарцисса внимательно разглядывала её:
— Ты должна вернуться, — произнесла она уже мягче. — Пожалуйста, вернись к нему! Не медли! Возвращайся прямо сейчас!
Гермиона скорбно покачала головой:
— Я не могу! Я же… Я здесь с вами, а вы… Вы умерли вчера… Разве отсюда есть выход?
— Ты любишь его? — прямо спросила Нарцисса, её тонкие брови сердито сошлись у переносицы, и, увидев замешательство и боль на лице Гермионы, она твёрдо произнесла: — Ты любишь его! Это большая сила! — Грейнджер почувствовала, как белые руки миссис Малфой обожгли плечи холодным огнём. — Драко много говорил о тебе… А сейчас он потерян и раздавлен тем, что две любимые женщины покинули его! Он хотел спасти меня, но я была уже на грани, меня нельзя было спасти. Для меня смерть это спасение. А для тебя… Ты просто сдалась. Не сдавайся, я прошу тебя! Он может натворить непоправимых дел! И ты права, мой мальчик достоин счастья! Как и ты! Возьми этот свет! Возьми, это твой последний шанс! Не дай ему пропасть! Я могу помочь тебе вернуться! Ради него!
Гермиона смотрела в большие голубые глаза Нарциссы и ничего не понимала.
— Просто открой своё сердце! — воскликнула та и вдруг ударила её в грудь кулаком. - Ты выдержишь эту боль! Ради любви!
Гермиона закричала от болезненного режущего чувства, разрывающего её грудину изнутри. Весь свет, что окружал их: облака, колонны и даже белый паровоз, закружили вокруг. Она взглянула на себя и увидела, что от удара Нарциссы образовалась рана. Из неё чёрными лентами стремительно вырывался яд, который травил её долгих два года. Она поняла это сразу, ей не надо было объяснять. Ленты потянулись к Нарциссе, и та уверенно дёрнула их, освобождая Гермиону от пут тёмного заклинания.
Грейнджер пошатнулась и чуть не упала на белый пол.
— Ты свободна, девочка! Иди обратно! — Нарцисса схватилась за её плечи. — И передай Драко, что я очень люблю его! — женщина тепло улыбнулась ей напоследок и с невероятной силой резко толкнула.
Грейнджер успела заметить, что чёрные ленты захватили Нарциссу за руки и утянули в белую воронку. Но она всё равно улыбалась, кидая на Гермиону прощальный взгляд.
А потом Гермиона упала в мягкий холодный свет.
Первое, что она увидела, — это огромные серые глаза. Они застилали собой всё. Она почувствовала холод воды, услышала плеск волн. Крепкие руки держали её за талию, но ей казалось, что её всё ещё крутит в водовороте света.
— Грейнджер?! — Гермиона увидела, как его розовые губы открылись в шоке. — Мерлин, ты жива? Ты жива, чёрт возьми!
Он был таким, как она себе и представляла. Красивый, сероглазый, взволнованный.
— Драко! Драко, я в раю? — воскликнула она. — Я вижу тебя, Драко! Я…
Гермиона видела и смогла поднять руки, чтобы обнять его за шею.
— Я могу потрогать тебя! — слёзы брызнули из её глаз, и она заметила такие же слёзы в серых глазах напротив. — Драко!
Он жестко сжал челюсти, сдерживая себя. Драко крепко обнял её, дыша ей в шею. Его тело содрогнулось от крупной дрожи. Он всхлипнул.
— Грейнджер, я чуть… Чёрт возьми… — его тёплые губы начали свой путь по её коже.
Он лихорадочно обнимал и целовал её, а вокруг них успокаивалось море, небо очищалось от туч, и яркие лучи солнца пронзали воду, заставляя её сверкать ярко-голубым, как глаза Нарциссы.
— Я видела твою маму, — Гермиона успокаивающе гладила его по мокрым светлым волосам и жадно разглядывала.
Малфой подхватил её под колени и понёс обратно на берег, прорываясь сквозь волны.
— Ты видела маму? — непонимающе моргнул Драко, и она заметила, что на его лице появилось странное болезненное выражение, говорящее: «Грейнджер, кажется, сошла с ума».
Гермиона тихо улыбнулась: так здорово наблюдать всю гамму чувств на его лице, видеть каждую ресничку, его серебристые глаза, капли воды, стекающие по высоким скулам. Она крепко обняла Драко за плечи и прошептала ему на ухо:
— Она излечила меня от проклятья, — Гермиона вспомнила прощальный взгляд голубых глаз Нарциссы. — И отправила обратно, к тебе.
— Мама… — пробормотал он, хмурясь и кусая щеку изнутри. — Она всегда спасает меня… Спасала…
— Твоя мама передала, что любит тебя. И, кстати, она боялась, что ты совершишь что-то непоправимое. Что ты хотел сделать?
Драко вышел из воды на мокрый песок и, глядя в сторону белого красивого здания стоящего среди зелёного парка, признался:
— Грейнджер, ты… Умерла… Я хотел отдать тебя морю, ты же так любишь его… А заодно думал, что уйду с тобой, потому что без тебя… Чёрт, вот я идиот! — он нахмурил брови и покачал головой, всё ещё не глядя ей в глаза, а Гермиона осторожно провела пальцами по его щеке, губам, привлекая к себе внимание.
— Я люблю тебя больше, чем море… — прошептала она.
Драко взглянул на неё долгим изучающим взглядом, в котором плескалось море нежности и капля недоверчивости, и криво усмехнулся:
— Грейнджер, сейчас ты видишь и, скорее всего, ходишь. Я больше не нужен тебе. Ты убежишь от меня быстрее ветра, — он поставил её на песок, ожидая дальнейших действий.
Гермиона рассмеялась и прижалась к его телу в мокрой одежде:
— Ну уж нет, глупый, ты от меня так быстро не избавишься! И, кстати, там я видела вокзал Кинг-Кросс…
Она слышала, как часто и взволнованно стучит сердце в его груди. Мужские руки ответили крепким объятием. Драко потёрся подбородком о её кудри, выдыхая.
— Пойдём, расскажешь по пути, что ты там видела, — произнёс он, в его голосе заиграли довольные нотки. — Нужно расколдовать Лукас. А то она не очень обрадовалась, когда я потащил тебя к воде…
— Драко! Ну ты даёшь! — Гермиона схватила его за ладонь.
Они, посмеиваясь, побежали по пляжу к одиноко стоящему инвалидному креслу, где сидела сердитая, связанная заклинанием, полная женщина.
А голубоглазое море улыбалось им вслед и тихо шептало:
— Берегите друг друга…
_______________________________________
*В переносном смысле — нависшая над кем-либо постоянная угроза при видимом благополучии.