Он уже засыпал, привалившись к стволу пальмы, когда его нос учуял сладостно-манящий аромат Сильвии. Кристиан заворочался, открыл глаза и увидел фигуру, сидевшую совсем рядом и смотревшую на тёмные силуэты кораблей. На Сильвии оставалась только рубашка, брюки она сняла и разложила в стороне. Лис попытался отвернуться от неё, но самка буквально притягивала к себе нос лиса, и тому ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться инстинкту.
- Что тебя тревожит, Сил? - спросил он, присаживаясь рядом с Сильвией. Та вздрогнула и удивлённо взглянула на лиса.
- Да так… Ничего особенного, капитан.
- Да ну? И потому ты села в паре метров от меня?
Самочка смущённо поджала хвостик и села на него.
- Оливер какой-то странный волк.
- Я не менее странный лис.
- Не настолько… Ты другой, совсем другой.
Она взяла его лапу в свою и Кристиан вдруг явственно ощутил, что его сердце забилось в два раза чаще. Самочка прильнула к лису, прижавшись к его груди и сладко вздохнув.
- Пойдём на пляж? - тихо спросила она.
Кристиан провёл лапкой по её макушке, когтем почесав её за ушком.
- Пойдём, - неожиданно легко согласился он. Самочка встрепенулась и изумлённо уставилась на лиса, явно не ожидая от него такого ответа.
Кристиан поднялся сам и помог волчице встать. Оглядевшись по сторонам, он повёл её за собой, на всякий случай оглядываясь по сторонам. К счастью, сейчас их никто не видел. Отойдя в сторону, они вышли на песок и прижались друг к другу. Волчица лизнула Кристиана в щёку, а тот навалился на неё и опрокинул на спину, прильнув к мордашке самочки… Его лапы спустились по её груди и начали расстёгивать пуговку за пуговкой, а Сильвия в свою очередь принялась за пуговицы его мундира. Торопливо сбросив его и стянув через голову рубашку, Кристиан скинул с самки одежду и опустился на её грудку, скользнув языком по соскам самочки. Сильвия заскулила от возбуждения, вздрогнула, вцепилась когтями в плечи лиса, а тот схватился за её и прикусил самочку за горло, отчего та сдавленно пискнула.
Ночная прохлада расслабила его, жар её тела опьянил Кристиана, аромат её шёрстки запустил инстинкт, а природа довершила остальное. Повинуясь его призывному рыку, самочка раздвинула задние лапки, открывая лису своё белоснежное междулапие, свой остров, и свою гавань. Корабль Кристиана уже рвался в неё на всех парусах — и лис прильнул к телу волчицы, врываясь в неё сильно и резко. Самка застонала, до крови вонзая когти в тело лиса, а тот задвигался, сначала быстро, затем помедленней, нащупывая темп. Песок перевернулся, оказавшись где-то сверху, звёздное небо соскользнуло и обрушилось на спину Кристиана, воздух и вода, ветер и земля, всё перемешалось для них и отошло на второй план. Движения Кристиана упорядочились, дыхание наоборот сбилось, и воздух с шумом покидал его грудь. Самочка отвечала на его движения так, как только могла, её лапки заелозили по песку, оставляя чёткие борозды, а волны её гавани били корабль Кристиана, помогая ему продвигаться всё дальше. В один момент Сильвия снова застонала, но стон перешёл в крик, а Кристиан с яростным тявканьем продолжал двигаться, вырывая из пасти самки всё новые и новые крики.
Их хвосты дёрнулись, когда они одновременно закрыли глаза, подняли голову и заскулили в унисон, чувствуя, как корабль лиса произвёл свой залп, и гавань волчицы содрогнулась от него. Крик самки и громкий стон самца повисли над гаванью, и тропическая ночь вновь восстановила свои разрозненные кусочки. Корабль бросил свой якорь — узел Кристиана сцепил их тела крепчайшей хваткой, и весь мир перестал существовать для них, рассыпавшись на биллионы осколков. Несмотря на это, лис не останавливался, он наполнял её, а она уже почти неслышно выла, чувствуя себя на вершине блаженства. Наконец, обессиленные, они вновь прижались друг к другу и замерли, чувствуя, как бешено колотятся их сердца…
*
Утром эскадра Кристиана Фора покинула Подкову и вышла в открытое море. «Адамант» шёл впереди «Изумруда», а вот капитану «Алмаза», чёрному волку Арнольду Гану, Кристиан отдал приказ выйти в дозор. По правде говоря, «адмирал» пока не назначил конкретной цели, а наудачу повелел двигаться по морю. У него было много и своих собственных проблем…
Конечно же, от Оливера не удалось скрыть ни течки Сильвии, ни изменений в её поведении после того, как она съездила на берег с его капитаном. А Томас ещё и подлил масла в огонь, спросив при волке, почему это Кристиан надел мундир навыворот. Лис пробормотал в ответ что-то невразумительное и быстро переоделся, но Оливер уже покинул палубу и долгое время провёл в трюме, выбравшись только тогда, когда три корабля оставили Подкову далеко позади. Кристиан понимал, что ему так или иначе придётся объясняться с ним, но пока у капитана не было ни сил, ни желания беседовать на эту тему, поэтому-то он и засел у себя в каюте под предлогом поиска новой цели. К полудню Джереми Тур сдал свою вахту и спустился к Кристиану, который, совершенно устав от своих размышлений, стоял на балконе и смотрел на режущий волны «Изумруд».
- И каково это — спать с самкой, а не с самцом? - осведомился олень, встав рядом с лисом.
Кристиан ошарашенно посмотрел на него.
- Ты знал?…
- Да мы с Томасом давно подметили ваши отношения! Что, думаешь, мы оглохли и ослепли?
Кристиан вздохнул.
- Не знаю, Джереми… Мне казалось, что Оливер мне нравится…
- Когда тебе кто-то нравится и когда ты в кого-то влюблён — это не одно и то же, - заметил олень. - Вот я. Мне нравится стоять у штурвала, но влюблён я в Викторию.
- Викторию? Это… - лис напряг память. - Это не та ли кобыла из рода скаковых, которая работает официанткой в баре «Третье копыто»?
- Дочь хозяина, да, - кивнул Тур. - Я поговорил с её отцом, и он сказал, что я ей вполне по вкусу. Я думал рассказать вам об этом, когда мы вернёмся в Гавань.
- И как у вас… Всё серьёзно? Ты влюбился в лошадь?
- А почему бы и нет? Волколисы есть, так почему не может быть оленелошадей(12)?
- Лоленей, - поправил Кристиан.
- Да и ладно. А что, пора подумать о будущем! У меня сколько уже накопилось, как думаешь?
- Тысяч двадцать две-двадцать три тысячи золотых, да?
Олень рассмеялся.
- У тебя хорошая память, кэп! Двадцать четыре тысячи одних золотых и тысячи две серебряных монет! В Портфрансе на эти деньги можно жить лет пять и не отказывать себе в пятиразовом питании!
- Ты думаешь меня бросить? Да я тогда с Оливером совсем с ума сойду!
- Не, пока я не наберу сто тысяч, я тебя не оставлю! - продолжал смеяться Тур. - Вот тогда на эти деньги я разойдусь!
Кристиан облегчённо вздохнул. Разговор с оленем помог ему загнать тягостные мысли подальше.
- И что же ты будешь делать с такой суммой?
- Куплю себе дом и найму корабль! Пусть возит товары и отчисляет мне мою долю, а я буду сидеть перед камином с тройкой рогатых жеребят, и курить трубку! Давно хотел попробовать, что это за вещь такая — табак. А ты чем думаешь заняться, Крист?
- Заняться… Заняться! Ну конечно же!
Настала очередь оленя изумлённо взглянуть на своего капитана. Кристиан изменился — его когти впились в поручни балкона, хвост возбуждённо задрался, а усы распушились.
- Сзывай всех в мою каюту! Гриньи и Гана — на борт «Адаманта», Томасу, Оливеру и тебе — явиться сейчас же! И Сильвию позови, пусть она тоже примет участие в обсуждении! Десять минут тебе даю!
- Есть, сэр! - фыркнул олень и притопнул копытами. - А к чему такая спешка?
- Хватит нам подбирать крохи, пора урвать большой кусок — такой, какой мы сможем предъявить Портфрансу, чтобы выбить себе каперские грамоты, поместья и добрую кучку щенков! Ну, шевелись, оленья рожа!