За минуты болтливости демона преисподней Эль-Нассар узнал о том, что в мире Тринидада появилась-таки третья сила, представленная никому не известными инопланетными магами. Инопланетяне первым же делом подчинили себе черные силы преисподней мироздания Тринидад. Затем они ввязались в войну с высшими божествами этой планеты за передел мироздания. Инопланетяне захотели получить в свое полное распоряжение все мироздание планеты Тринидад. Первый удар они нанесли по Восточной Империи. Их семи составляющих империю государств, под ноги завоевателям уже пали четыре страны. В числе падших государств оказался и султанат Гурам. Когда падет последнее государство Восточной Империи, война в обязательном порядке, по словам Сутеха, переместится и на территорию Западной Империи. В этих завоеваниях войска архонта Арбакаса время от времени поддерживаются инопланетными войсками вселенских заговорщиков, как архонт Арбакас называл своих нынешних союзников. Именно вселенские заговорщики потребовали от архонта уничтожения повелителя Эль-Нассара и некого бездомного босяка по имени Скар Нож. Они сами уже встречались со Скаром и, не сумев с ним договориться, сослали его в неизведанные земли. Заговорщики захватили в плен дочь Эль-Нассара и сопровождающую фрейлину Ребекку, чтобы уговорами заставить его отказаться от притязаний на свой же престол султаната Гурам.
В самый интересный момент рассказа демона, перед Сутехом внезапно появилась Ивонн Де Ля Рунж. Четыре острых меча сорвались с горящих свеч и пронзили демона. Сутех только успел раскрыть лягушачий рот и издать сильный крик-вопль, как начал таять и растворяться в сумраке внутреннего помещения штабной палатки.
Глава 5
Весь следующий день мы занимались переездом с биремы на постоялый двор, который я снял, договорившись с хозяином об аренде всего его постоялого двора. Хозяин с огромной радостью согласился на условия аренды, всех членов экипажа 'Веселой Ласточки' разместить в номерах, а матросов регулярно кормить и поить в течение двух недель. Ведь, одного только выплаченного вперед задатка хозяину с лихвой хватило бы на приобретение еще одного постоялого двора. А главное заключалось в том, что ему теперь не надо было бегать по городу в поисках клиентов для своей таверны и постояльцев для номеров.
Накануне нашего переезда я встретился с хозяином и за отдельную плату его попросил провести небольшую дезинфекцию номеров и кухни. Всю ночь напролет хозяин вместе с женой, которая была замечательной кухаркой, и прислугой крутым кипятком проливал номера своего постоялого двора. Утром же я к нему заглянут и, проверив сделанную работу, незаметно для хозяина прочитал короткое заклинание об удалении из помещений постоялого двора клопов, тараканов и других вредных насекомых. Не знаю, что помогло, мое ли заклинание или кипяток хозяина, но матросы ни разу мне не пожаловались на то, что их заедают клопы или на то, что на кухне много тараканов. Да, и я сам начами спал очень спокойно и меня ни один клоп не покусал!
Почему я выбрал именно этот постоялый двор или этого хозяина, да по очень простой причине, он находился в нескольких шагах от причала, у которого сейчас была пришвартована наша бирема и у которого она должна была ремонтироваться. В душе я надеялся на то, что нам со старпомом удастся несколько ускорить ремонт 'Весенней Ласточки', используя матросов в качестве подсобной силы для мастеров, которые будут заниматься ремонтом биремы. Скажем, поднести им инструмент или убрать строительный мусор. Не столь эта помощь будет существенна, но и она в определенной мере ускорит ремонтные работы.
Перед своим очередным исчезновением старпом Борг посмотрел на меня красным глазом и строго приказал, чтобы я внимательно проконтролировал работу матросов экипажа по переносу хозяйства биремы на постоялый двор. Я вполне добросовестно отнесся к указанию своего старпома и глаз не спускал со снующих туда и обратно матросов. Правда, в глубине души я сильно удивлялся тому обстоятельству, откуда на борту биремы вдруг оказалось такое огромное количество нужных вещей? Причем, я был не совсем уверен в том, нужны или были не нужны нам все те вещи, переноской которых занимались матросы. Но, тем не менее, эта напряженная работа продолжалась до вечера.
Только вечером матросы смогли помыться и хорошо поужинать. За день они настолько утомились, что, поужинав, многие молодые парни завалились спать. Мне же спать мне не хотелось, да и в одиночестве маяться по постоялому двору, ничем особо не занимаясь, было неинтересно. За три дня свободы друзей и приятелей, за исключением пьяницы старпома и герцога Форенкульта, я еще не приобрел. К тому же за день майор Форенкульт так меня замучил своими бесконечными 'что сделать, капитан', что я видеть его не мог. Сейчас при свете лучины Форенкульт читал какую-то познавательную книгу в своем номере. Поэтому я решил его не трогать и немного прогуляться по городку, чтобы ближе с ним познакомиться.
Я решил никого не предупреждать о своих планах на вечер, не стал переодеваться. Вышел на улицу в неброском сером хитоне на плечах, в холщовых портах и в матросских сандалиях с толстой подошвой и ременной перевязью до колен. Решил также с собой не брать какого-либо оружия, ведь я отправлялся на вечернюю прогулку по городу, а не на какую-либо войну. Уже в дверях постоялого двора вспомнил о подарке Эллиды, о ноже стилете, запрятанном в набедренной повязке под портами Хотел вернуться и оставить его на столе своего номера, но вовремя вспомнил о словах Эллиды, что этот нож никогда со мной не расстанется.
Валенсия была небольшим, но очень красивым припортовым городишком, купающимся в мощной южной растительности. Она имели две главные улицы, одна из которых проходила вдоль океанского побережья. Горожане, очевидно, эту улицу считали набережной и сейчас по ней гуляли, совершая вечерний моцион, множество народа. В толпе мелькало много молодых парочек, парней и девушек, а также множество семенных горожан, выгулявшие своих отпрысков на ночь глядя. Все они любовались океанским закатом Желтого карлика. Шагая по этой улице-набережной, я обратил внимание на то, что одна сторона набережной, противоположная от океана, не имела жилых домов, а была застроена увеселительными заведениями и постоялыми дворами.
Я прошел толпу городских жителей, прогулявшихся по набережной, и повернул налево, чтобы пройтись по улице, уходящей в горы. Эта улица была несколько шире городской набережной, по обе ее стороны стояли жилые дома. Она делилась на блоки и через равный промежуток в ту или иную сторону уходили малые по размерам улицы, которые были также по обеим сторонам застроены жилыми домами для отдельной семьи. и которые от которых отходило множеством проулков, переулков и тупиков.
Чем выше я поднимался в горы по этой улице, тем красивее и богаче становились дома по обеим ее сторонам. В глазах бросалась архитектура домов и красота их фасадов, часто сами дома утопали в густой южной растительности, высаженной перед каждым домом. В боковых улицах и проулках также виднелись не менее красивые фасады домов, но по своим размерам те дома были значительно меньше домов, стоявших по главной городской улице. Проходя по улице, мне часто встречались опрятно одетые горожане. В большинстве своем это были мужчины в рабочей одежде, которые, видимо, с работы возвращались домой. Они с некоторым удивлением посматривали на мой хитон, но вежливо здоровались и кивали головой. Хочу только сказать, что это не были подобострастные кивки, мужчины со мной здоровались, как равные с равным. От одного этого мне стало приятно.
Самые богатые особняки города образовывали отдельный квартал, окруженный оградой с воротами, которые охраняли вооруженные караульные. Квартал был построен на утесе, который огромным монолитом нависал над бушующим океаном. К воротам квартала вел небольшой переулок от главной улицы. Ворота квартала были широко и гостеприимно распахнуты, словно каждый желающий мог в них свободно пройти. Но у ворот стоял караульный с тяжелой алебардой, который с подозрением оглядывал проходящего мимо него горожанина. До этого времени мне встречался ни один караульный или городской стражник, я даже не догадывался о том, что в этом городе существует какая-либо городская стража.