Когда персидские корабли одни за другими вошли в тесный пролив, битва стала всеобщей. Передние корабли пытались отойти назад в то самое время, как задние подходили от Пситталеи, «греческие корабли,[219] как и было замыслено, устремились со всех сторон и окружили нас». Исход битвы, видимо, определился довольно рано, однако бои длились весь день, тысячи людей гибли вместе с кораблями — гребцы оказались почти замурованы внутри судна на гребных скамьях, воины падали с верхних палуб и тонули под весом оружия и доспехов. Те, кто держался на плаву, тоже не избежали смерти: «Как рыбу, глушили и убивали, отделяя мясо от костей сломанными веслами и обломками досок… Все беды, даже если подсчитывать их десяток дней, я до конца перечислить не мог бы». Персы осознали собственное поражение куда быстрее греков — те лихорадочно готовились к новому нападению и лишь наутро третьего дня узнали, что персидский флот ночью ушел от Фалера. Победа, по-видимому, стоила грекам[220] 40 трирем, без которых у них осталось 270, в то время как персы потеряли около 200 кораблей и сохранили около 250 — крохи от общего числа судов, имевшихся в начале кампании. Как и предупреждала Артемисия, без флота стало невозможно подвозить припасы, и Ксеркс предпочел как можно скорее эвакуировать из Аттики все наземное войско.
Битва при Саламине не только подтвердила стратегическую правоту Фемистокла — она вынудила персов прекратить наступательную политику и дала грекам полный контроль над Эгейским морем. Окончание войн также приблизило эпоху классической Греции — период, глубоко несхожий и вместе с тем поразительно схожий с архаической эпохой, ему предшествовавшей. Люди, имеющие один язык, религию и общую культуру, по-прежнему населяли бо́льшую часть территории нынешней Греции, а также Геллеспонт и Ионию, часть Черноморского побережья и значительную часть Сицилии и Южной Италии. С политической точки зрения греческий мир был разделен древними разногласиями и соперничеством. Однако разница между архаическим и классическим периодом была куда более значительной. Если Афины и не затмили Спарту как самый влиятельный греческий полис, то оба города-государства стали как минимум равноправны. Более того, новообретенный авторитет Афин появился благодаря флоту — который по численности, степени организации и эффективности не имел аналогов за всю предшествовавшую ему историю. Фемистоклово толкование дельфийского пророчества изменило не только судьбу Афин и всего греческого мира, но и течение всей морской истории вплоть до настоящего времени. По словам Фукидида, Фемистокл считал: «Если афиняне[221] станут морской нацией, у них будут все преимущества по укреплению своей власти. Таким образом он в один миг заложил основу для империи». Впервые в истории стало возможным представление об обширной империи, чье благосостояние зиждется на дальней морской торговле без посредников и чье могущество опирается на мощный флот.
Пелопоннесская война, 460–404 г. до н. э
Шанс изменить ситуацию представился Афинам вскоре после поражения персов, когда сводный греческий флот был отправлен разделаться с остатками персидского войска между Критом и Геллеспонтом. В это время между Афинами и Спартой царило взаимопонимание, и когда спартанцы были вынуждены отозвать своего полководца, запятнавшего себя позором, они уступили Афинам контроль над Эгейским морем. В 478 году до н. э. афиняне создали Делосский союз — коалицию для совместной защиты от персидского нашествия, где Афины были первыми среди равных. Афиняне назначали эллинотамиев — «греческих казначеев»,[222] которые на острове Делос (отсюда современное название союза) получали дань серебром и кораблями. Средства, полученные за счет таких вкладов и за счет торгового процветания, сделавшего Пирей центром эгейской торговли, расходовались не только на оборонительные нужды союза. Деньги шли также на грандиозные проекты — например, строительство Парфенона, — надолго оставшиеся символом Афин классической эпохи. Поскольку 170 городам, входившим в союз, было позволено вместо кораблей вносить дань серебром, на афинян пришелся основной груз военных действий от имени союза, и со временем у Афин образовался морской флот, способный противостоять любому нападению. Позже союз из свободного содружества Афин и их независимых соратников превратился в принудительное объединение городов вокруг Афин. В 465 году до н. э. Афины подавили попытку острова Тасос, богатого серебром, выйти из союза, а через пятнадцать лет, когда казна была переведена из Делоса в Афины, уже никто не делал вид, будто свободное сотрудничество еще существует.