Этот крик навеки останется в ушах Одиссея. Сколько бы он ни пытался обуздать свою память, первая увиденная смерть будет выжжена огнем в его душе до самого конца.
В живых остались трое, но лишь один попытался сражаться. Конечно, уцелеть у него не было никакой возможности. Оставив товарища, Одиссей с последним из напарников бросились бежать, не разбирая дороги.
Возможно, это было худшее решение. Они могли достать оружие и дать отпор вместе — тогда это была хотя бы доблестная смерть. Но страх оказался сильнее.
Зверь — судя по всему, огромный старый лев, — быстро расправился с третьей жертвой и бросился следом за убегавшими. Одиссей слышал, как существо ломилось сквозь кусты, как за спиной раздавалось пробирающее до костей рычание. Итакиец бежал быстрее своего напарника… и в какой-то момент услышал сзади жуткий звук. Лев догнал добычу.
После этого охота прекратилась. Хищник решил пообедать. Думать об этом было свыше всяких сил. Мир закружился перед глазами беглеца, краски смешались. Одиссей прислонился лбом к камням, теплым от солнца, и сознание милосердно покинуло его.
Сколько он так пролежал на каменистом пригорке, не двигаясь? На этот вопрос он не смог бы ответить. Но едва открыв глаза, итакиец вновь ощутил приступ пронизывающего ужаса.
Как можно было так потратить время! Нельзя поддаваться слабости, ведь лев мог уже пойти по его следам. Одиссей представил, как над ним вот-вот нависнет пасть с окровавленными клыками и смрадным дыханием… Ему с трудом удалось подавить крик. Приподнявшись, мальчик быстро огляделся по сторонам, но не заметил ничего подозрительного.
Что ему нужно делать? Как себя вести? Страх и одиночество мешали рассуждать здраво. Но для того, чтобы выжить, необходимо двигаться.
Одиссей встал, ощущая в ногах предательскую слабость. Во время бега он выложился на полную, и теперь сил у итакийского царевича значительно поубавилось. Если придется убегать снова, он просто не сможет развить прежнюю скорость.
Стоит ли оставлять здесь припасы и лук со стрелами? Мальчик заколебался: вопрос был не из легких. Если сбросить лишний груз, можно передвигаться быстрее — сейчас это казалось самым важным. Вернуться в Иолк следовало во что бы ни стало! С другой стороны, итакиец находился далеко от города и ночевать пришлось бы прямо в лесу, где рыскало злобное чудовище… При одной мысли об этом на лбу Одиссея проступили капли холодного пота.
Оказаться в темноте без оружия и пищи, когда в любой миг может напасть громадный лев? Нет, к такому развитию событий он не был готов. Даже если лук окажется бесполезен ночью против зверя, одно лишь наличие оружия под рукой будет придавать смелости. Ну а пища была нужна для поддержания сил.
Значит, он не должен ничего здесь оставлять. Приняв решение, Одиссей стал размышлять, какой дорогой лучше было вернуться в Иолк.
Он не имел понятия, где сейчас находится. Можно было вернуться обратно по собственным следам до места нападения, а затем двинуться старым путем в направлении города. Но никакая сила не смогла бы заставить Одиссея пойти туда, где весь его отряд растерзал зверь-людоед.
Быть может, следовало подняться на одну из гор вдалеке, чтобы оглядеться и узнать, в каком направлении находится Иолк или хотя бы морской берег? Нет, это заняло бы слишком много времени. Куда проще залезть на верхушку одного из деревьев где-нибудь поблизости.
После беглого осмотра он выбрал наиболее высокое, находящееся не слишком далеко от места вынужденной стоянки. Если забраться наверх, наверняка можно получить превосходный обзор во все стороны… Решив так, мальчик подошел к дереву и, чуть поколебавшись, оставил у его корней свои пожитки. После чего подпрыгнул и ухватился за одну из ветвей над головой, начав подъем.
Одиссей карабкался все выше, стараясь не терять бдительности. Хорошо, что погода была безветренной — листва не била по лицу. Однако руки итакийца ужасно дрожали, а вся сила как будто улетучилась. Сказывался недавно пережитый ужас.
Поднявшись еще немного, он понял, что забраться на вершину не получится. И от всего сердца проклял собственное решение. Теперь проблем прибавилось: не хватало сил для подъема и спуска, а спрыгнуть с такой высоты, не опасаясь что-нибудь повредить, он не мог. Пальцы Одиссея немели, локти тряслись — еще немного, и он просто не сможет удерживать собственное тело.
Нужно было как-то спускаться обратно. Бесполезная трата сил…
Тихо бранясь под нос, он принялся понемногу сползать вниз. Нужно было просто повторить те же действия, только в обратном порядке.
Но ничего не получилось. Сильные руки того, кто смог занять второе место на играх в Иолке, оказались беспомощны перед душевной слабостью. С каждым движением они тряслись все сильнее, а голова кружилась — мальчик перестал владеть собой. Против собственной воли разжав пальцы, Одиссей рухнул с дерева, едва успев собраться перед ударом о землю.
Гха-а!.. Падение выбило воздух из груди, а плечо и бок пронзила боль. Итакийский царевич второй раз за день едва не потерял сознание. Но все же сумел встать на ноги, пусть и с трудом. По крайней мере, он ничего себе не сломал — уже за это следовало благодарить богов.
Внезапно со стороны донесся шорох. Одиссей, задрожав всем телом, повернулся на звук. Кто-то большой продирался к нему сквозь кусты…
Лев вернулся за своей добычей?!
Одиссей невольно вскрикнул, и тут же закусил губу до крови. Кричать сейчас — обречь себя на верную смерть! Не мешкая, итакиец помчался прочь со всех ног. Оружие и еда так и остались лежать у дерева. В панике он даже не вспомнил об этом.
Выжить, выжить!.. Вот единственная мысль, что стучала молотом в сердце. Тело молило после падения о пощаде, усталость хваткими корнями оплетала ноги, но ужас перед зверем был сильнее и гнал вперед. Мальчик с трудом разбирал, куда мчался. По его лицу текли слезы, которые он то и дело вытирал грязной ладонью.
Быть может, таково наказание богини Афины, что покровительствует Иолку? Не следовало ему сюда приезжать. Кто бы мог подумать, что безобидная игра обернется невероятным кошмаром…