Дамир стоял возле скорой, а женщина около начальника МЧС и рассказывала, как нашла его. На секунду мне показалось, что это был мой любимый, но потом, я заметила, что лицо обезображено. Птицы выклевали глаза, а крабы начали обгладывать плоть. Мои ноги похолодели от увиденного. Вроде он и не он одновременно.
Странное чувство, когда знаешь, что человек погиб. Ты видишь его, но поверить в это не можешь. Сердце говорит обратное, что он жив. Возможно, ты просто хочешь верить в это, но в реальности все по-другому. Человек погиб, и его уже опознали. Разве такое бывает, как вы думаете? Дамир указал, что это он, Ахмет Олмаз. Он даже не сомневался, что это он. Я подошла к Дамиру и взглянула в его глаза, полные слез и боли. Он посмотрел на меня, а потом сказал, дохнув перегаром изо рта:
– Ахмет погиб. Хорошо подумай о моем предложении, так как это твой единственный шанс не расстаться со своим ребенком.
Удивительно: уже похоронил! Мой единственный шанс? Меня поражала уверенность этого парня, но в чем-то он тогда был прав. Я не знала, что могли сделать родственники Ахмета. В первую очередь, должна была подумать о нашем ребенке. Я не стала отвечать, просто ушла с этого богом проклятого места. Мои ноги подкашивались, боль била по вискам, а перед глазами мелькали воспоминания из прошлого. Я не понимала, в чем была моя вина и за какой грех получаю такое наказание. Жаль, что мой отец погиб во время шторма. Мама рассказывала, что он утонул вместе с катером и командой. Мне тогда было всего три года. Я росла без отца и не могла подумать, что и мой ребенок будет такой же безотцовщиной, как и я. Бесконечный ад не кончался, бесконечные испытания с каждым днем становились все сильнее, а бесконечная любовь сводила меня сума.
Я гуляла всю ночь, взвешивала всё, что только можно. Мой ребенок перевесил все чувства и поставил меня перед выбором. Я не могла выбирать между любовью и своей кровиночкой. Под утро пришла домой. Войдя в дом не церемонясь сказала маме то, что она, конечно же, ждала, но не подавала виду:
– Мама, я выхожу замуж за Дамира. Да, я жду ребенка от Ахмета. Еще не проси от меня больше, это все ради ребенка.
Конечно, моя мама обрадовалась. Она хотела обнять, но я быстро направилась к себе в комнату. Рухнув на кровать, взяла подушку и прижала ее к себе очень крепко. Мои слезы ливнем полились из глаз. Я чувствовала, что он жив, но все указывало на то, что это не правда. Перед глазами стояло тело этого утопленника. Такой же цвет кожи, такие же волосы, но нет лица. Неужели это Ахмет? Как вообще такое возможно? Как такое возможно? Тогда я не могла поверить в это, но мои мысли путались. Мир рушился, земля уходила из-под ног. Я знала, что обязана была жить ради нашего малыша и не допустить, чтобы у меня его забрали. Я обязана воспитать ребенка в безопасности. В мыслях представляла, как Ахмет войдет в спальню через окно и узнает, что у нас будет малыш. Всем сердцем я этого желала. Мой любимый тоже чувствовал меня каждой клеточкой своего тела, но не понимал, что происходит. Когда пришел в себя, то не помнил ничего, кроме моего имени. Смело говорил на русском и не знал почему. Сильно болела голова, но это было нормально после такого, главное, что жив остался, а все остальное приложится. Судно не имело права останавливаться и направлялось прямо в Каспийск. Ахмет, обессиленный, не мог вспомнить, кто он и откуда. Знал, что мое имя – это что-то очень важное и сокровенное. Я стала его самой лучшей тайной и желанием жить.
В каюту вошел капитан судна. Пожилой мужчина с сединой на висках, с черными, как смоль, глазами и орлиным носом, хриплым голосом спросил:
– Как ты себя чувствуешь, юноша? Хоть что-то смог вспомнить, хотя бы как тебя зовут?
Ахмет опечаленно посмотрел на старика, тяжело вздохнул, а потом ответил:
– Я лишь помню одно имя, но точно не свое, а женское. Кто такая эта Алина, я, к сожалению, не помню. Но чувствую, что она очень важна для меня. Мое сердце начинает сильно биться, когда упоминаю это имя.
Капитан почесал затылок, присел рядом и предположил:
– Может, это твоя жена? У тебя кольцо на пальце… Хоть оно и серебряное, но это обручальное кольцо. Очень старинный перстень, такие я видел у тюрков. Обычно передаются из поколения в поколение. Сейчас можно подумать, что это просто перстень, а не обручальное кольцо. Но ты парень женат!
Ахмет побледнел, так как ничего не помнил, кроме моего имени. Он хотел бы все вспомнить, но не мог. Молодой парень прокрутил кольцо на пальце, а потом спросил капитана: