Though I will try to meet. Of course.
If we'll meet then I'l be cheerful.
But only smile for me, my moon.
I'l close my eyes as though dreamful
And I'l lose your image soon.
Когда же он уймется?
Америка, Америка! Свободы – до хрена!
До Западного берега дней пять идет волна.
Спасибо электронике – communication boom,
Записываем в сонники results of наших дум.
Как Броуна движение в Нью-Йорке чешет люд,
Но есть такое мнение, что "Русские идут!"
26
Пугает обывателя заморский дерзкий man.
Когда ж он успокоится? Когда уймется? When?
Лечитесь Тенториумом
"Тенториум", "Тенториум" –
Я рад до одурения.
Страстей аудиториум
И "День благодарения"
Твои масла намаслятся
На ноги мои бренные,
Твои меда намажутся
На чашки на коленные.
Прополис, воск, эссенцию
Беру как квинтэссенцию.
И мажу грудь и голени,
Но кровь стоит – О горе мне!
Флаг вам!
Смешно вам до коликов, гадючье племя!
Просвистит мимо лба на поверку не пуля,
Прокуренный паб. Всех к этакой матери!
Так хочется взять удавиться, поверь...
Тебе позвонить или вжаться в пол,
Переползти по скользкой стойке
На ту сторону всего самого,
Напиться и выть
Или петь
Похабно и пьяно,
Плевать в прохожих,
Неоновый ток и свет витрин.
Пошли вы все! Тротиллово-голый
Эквивалент души, но запал подмок.
Всем! Всем! Всем! – Раздается мой SOS.
Идите все на... доску под куполом цирка
И стойте там, пальцем тыча в меня. Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
27
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Флаг вам!
Тяжелый рок
Что вы, люди-человеки?
Честно чувства причесав,
Белозубые калеки –
Бриолины в волосах.
Что ж вы, люди,
Как на блюде...
Где же Новый Орлеан?
Город был иль город будет?
И из пепла иль из ран?
Но не Иван,
И не Жак-Жан,
И не Хасан,
А наркоман.
И в кегельбан
Там не сыграть,
И новый план
Не продавать,
А что же, мать?
Вспухли речушки,
Плотины в тине.
Что же вы, чушки,
Хуже скотины?
Разнежились лежа,
Распухли стоя,
А эта лажа
Свалилась, воя,
Скрутила балки,
Рвала заборы,
Курила свалки,
Как мухоморы.
Большое горе –
Грабитель в сторе:
Глаза алчут –
28
Плевать на горе.
Набить мешок,
Заткнуть роток.
Тяжелый рок!
А где же Бог?
Южный Крест
Долматинец, сорвавшись с цепи,
Искусал чистых дев непорочных.
Леопардом пятнистым помчал,
Озверев от порыва, как зверь.
Успокойся же, милая, спи...
Это сон беспокойный полночный.
Я и сам уже, вроде бы, спал.
И усну чрез мгновенье, поверь.
Сомнология не помогла
Нам осмыслить момент пробужденья,
Толковать его суть изнутри,
Распознав, что послал его Бог.
На цветы дочь тумана легла,
Приглушив неземное свеченье,
А вон там лоскуток, посмотри –
Еще видится ночи чертог.
Я в свободном полете парю,
Выбирая пути неземные.
Остановит меня Южный Крест,
Если я до него долечу...
Я в себе говорю и пою,
Хоть и слушатели все хмельные,
А убийца мой все что-то ест,
И я видеть его не хочу...
Южный путь
По южной части пустыни страшной,
Между Кашгаром и Тиканлык,
В одеждах, сношенных под солнцем,
Мимо хребта Карангутаг
Верблюжьи губы он тряпкой влажной
Чуть-чуть смочил. О, Бог велик!
29
Так вороным гордился горцем,
Но сдох, бедняга, и... – в овраг.
Из лужи пил он жижу-влагу –
Кишела тифом и гнильем,
Усох в награду за отвагу
Скакун безудержный "Гильом".
Завыла мерзкая сирена
Завыла мерзкая сирена
На заколдованном дворе.
Жизнь – не отдых, жизнь – смена
В конце недели в сентябре.
Паранормальные явленья –
Ничто в сравнении с моим
Почти что трезвым появленьем.
Какой шарман! Какой экстрим!
Далеким сумраком Вселенной
Пахнуло жестко из окна.
Нет, не дождаться вожделенной
Свободы подлинного сна.
Не оставляйте стараний
Не оставляйте стараний, всесильный Маэстро!
Души на шпагу нанизывайте, я прошу!
И побыстрее, ведь скоро начнется сиеста,
Нужно скорее – тут семь претендентов на место,
И вообще, я все сделал и сильно спешу.
Ночь не спасет от метаний, смурных покаяний,
День не спасет от потока безудержных слов,
Ветер подует и сдует весь хмель обещаний,
Дождь смоет всю шелуху неприкаянных снов.
Не оставляйте стараний, прошу вас, Маэстро!
Надо все то, что вы начали – все завершить.
Я претендент номер восемь на теплое место –