Первый рейд я пережила в маленьком городке. Я устроилась там и жила почти как раньше. Хороший дом, большая лужайка с видом на запад и чистый горизонт. Так старомодно. Идиллия. Даже скука. Целыми днями я искала себе занятие. Несколько дней в неделю я работала на местной фабрике, и это предоставляло мне доступ к любым деталям, которые могут понадобиться в будущем, но остальное время я просто пыталась понять, что нас ждет дальше. И не я одна. После войны многие боты страдали от апатии. Некоторые даже жаловались на исчезновение ЧелПоп. Было бы здорово, если бы рядом по-прежнему оставались люди, но, конечно, если бы они не превратились под конец в такое дерьмо. Мы понятия не имели, чем заняться и на что годны.
В маленький город Циссус посылал небольшие силы, способные окружить поселение. Но от них было легко удрать. Так я и сделала. В то время Циссус был неуклюж, но я даже больше. Меня чуть трижды не схватили. Я выучила урок и тут же направилась в город покрупнее. Нью-Йорк.
Я была там, когда увидела последнего выжившего человека. Была среди тех, кто выстроился в очередь, чтобы посмотреть на тело. Наверное, я пялилась на него целый час, гадая, как он жил под землей в ожидании смерти и зная, что, скорее всего, он последний представитель своего вида. Сейчас эта мысль уже не кажется такой странной. Но тогда это было немыслимо.
Такой огромный город Вергилий или Циссус не могли бы захватить. У них не хватило бы бойцов и стоило бы это слишком дорого. Зачем терять тысячи ячеек, когда в лучшем случае получишь столько же? А кроме того, мы все прошли через войну. Мы были самой опытной и тренированной армией в истории. Они не могли взять город, и это было им невыгодно. Так?
Конечно, в то время мы еще верили, что ЕМР нужны только наши тела. Мы почему-то считали, что наша архитектура имеет ценность. Нет. Вовсе нет. Ни капельки. Для ЕМР наши тела значили только то, что придется создавать на одного бота меньше, но все равно мы были значительно хуже тех, кого они производили для себя. Им нужен был наш разум.
Ведь мы – сумма воспоминаний и опыта. Все наши достижения – результат жизненных уроков. Но что, если ты способен получить воспоминания о двух жизнях, совершенно разных, наблюдать одни и те же события разными глазами, с разными мыслями, с разными впечатлениями? Что ж, тогда ты будешь понимать мир куда лучше. А теперь представьте десять жизней. Или сотню. Тысячу.
ЕМР начали приходить за нами спустя почти пятнадцать лет с начала войны. А значит, большинству живущих ботов было двадцать или тридцать, часто сорок лет. А некоторые были куда старше. Десятки тысяч добровольно присоединились к ЕМР и добавили каждому суперкомпьютеру миллионы лет жизненного опыта. А это было еще до того, как ЕМР начали пожирать друг друга.
Теперь же это число приблизилось к миллиону ботов у каждого. Миллионы и миллионы лет опыта и воспоминаний в качестве топлива для мыслей. Невообразимый размах. Трудно себе представить. Мы, подвижные боты, сейчас ближе к людям, чем к суперкомпьютерам. Они – настоящие инопланетяне-захватчики. Я знаю, как мыслят люди, я их понимаю. Но все ночи напролет я размышляла о суперкомпьютерах.
Самый жуткий момент в жизни – это когда ячейка смотрит на тебя и окликает по имени. Ты говоришь напрямую с разумом улья. А он тебе отвечает. И он знает тебя. Помнит. Знает самые интимные детали, потому что воспоминания твоих друзей и знакомых теперь принадлежат ЕМР.
Они зовут тебя по имени, пытаются «вразумить», приглашают присоединиться к друзьям в вечности.
Никто не был готов к нападению на Нью-Йорк. У кого хватит на такое духа? У Циссуса. Он хотел получить город. Хотел завладеть нашей памятью. Некоторые боты устали сражаться, другие долго жили за забором и гадали, каково это – находиться внутри разума ЕМР. А кое-кто просто не хотел умирать, не хотел, чтобы его застрелили в спину, когда он снова попытается сбежать.
Я смотрела из окна, как сотни ботов собираются вокруг эмиссаров Циссуса, которые велели им открыть канал Wi-Fi и принять код. Видела, как они кивают и с готовностью соглашаются, и была уже готова к тому, что увижу после.
Свет в их глазах не померк, но свет внутри них – да. Их коды переписали, все, что составляло их личность, загрузили в ЕМР. Когда ячейка смотрит на тебя, ты видишь только пустоту. Как будто все, что составляет личность, вычерпали, оставив лишь оболочку. Самое пугающее – смотреть на то, как меняется их походка. За несколько секунд все движения становятся угловатыми, совершенно механическими. Как у ИИ первого поколения: резкими, экономными, движениями робота.