Оказалось, посудина простояла более 7 лет и превратилась, по существу, в развалину.
Однако Слокам знал, что смеется тот, кто смеется последним, и сразу принялся за ремонт. Да еще с каким усердием и решительностью: "…я срубил крепкий дуб, росший поблизости, чтобы вытесать из него киль…" Слокам строил добросовестно и старательно. Никто лучше его не знал, как важна прочность корпуса; недаром капитаны-китобои, пришедшие из Ныо-Бедфорда, чтобы посмотреть, как у него идет дело, высоко оценили его работу. Материалы стоили Слокаму 553 доллара, а строительство заняло год и один месяц
"Спрей" после переделки вооружения в южноамериканских водах (бушприт и грота-гик укорочены, поставлена бизань) имеет вооружение иола (длина 11,02 м; ширина 4,25 м; водоизмещение 9 т). К бамбуковому шесту — утлегарю, принайтовленному к бушприту, можно было прикреплять летучий кливер.
В первую навигацию Слокам занимался рыбным промыслом, но не переставал мечтать об океанских плаваниях и дальних странах. В отличие от кругосветных мореплавателей, которые "намеревались сперва сходить неподалеку, а уж потом решиться на более длительное плавание", он задумал пойти сразу вокруг света. Если учесть, что до него еще никто не совершал кругосветного путешествия в одиночку, становятся очевидными все мужество и решимость этого человека.
В 1895 году он совершил переход из Бостона в Глостер, где дополнил оснастку судна. Прибытие в гавань Глостера он описал мастерски. Прежде ему никогда еще не приходилось входить в порт в одиночку. Слокам шел полным курсом, причем ветер был довольно свежим: с гребней волн срывало белые барашки. Неподалеку шла шхуна с голыми мачтами, а у другой сорвало большую часть парусины. На причале толпились глостерские рыбаки, следившие за действиями пришельца. Чтобы не удариться о причал, к которому стремительно неслось его судно, Слокам бросился на нос и убрал кливер. Судно тотчас привелось к ветру и, разумеется, сбавило ход. По словам Слокама, "шлюп коснулся стенки так осторожно, что… не раздавил бы и яичной скорлупы". Слокам знал, что за ним наблюдают искуснейшие в мире моряки и не хотел ударить в грязь лицом. А когда пришвартовался, не смог произнести и слова, так он устал.
Всякий, кто когда-либо пытался ввести в гавань тяжелую яхту длиной метров 10 при сильном попутном ветре и волнении — а Слокаму это удалось, — знает, что для этого требуется большой опыт и недюжинное мастерство. Но капитан пишет об этом просто и скромно — верный признак настоящего человека, проявляющийся на каждой странице его книги, и чтение ее доставляет особое наслаждение.
В конце концов Слокам, сделав все необходимые приготовления, 2 июля вышел из Ярмута с намерением пересечь Атлантический океан. Последуем и мы за ним.
"Я надежно уложил весь груз: ведь меня ожидал бурный Атлантический океан. Потом спустил стеньгу, чтобы увеличить остойчивость судна, и закрепил на палубе. Затем выбрал и заново закрепил фалы, убедился в прочности крепления бушприта и принайтовил тузик, поскольку даже летом в океане можно попасть в шторм. И действительно, штормило уже несколько недель, но 1 июля после крепкого норд-веста задул ровный попутный ветер, обещавший судну хороший ход. На другой день, когда встречное волнение уменьшилось, я наконец покинул Америку. Вот запись в вахтенном журнале, сделанная в первые дни плавания на "Спрее": "9.30. Вышли из Ярмута. Прошли мыс Сейбл. Дистанция 3 кабельтова. Скорость 8 узлов. Свежий ветер от норд-веста. Перед заходом солнца я поужинал клубникой, выпил чаю. Судно рассекало гладкую воду под прикрытием побережья."
В полдень 3 июля прошли траверз острова Айронбаунд. "Спрей" снова старался изо всех сил. Нынче утром из Ливерпуля (Новая Шотландия) вышла большая шхуна, державшая курс на восток. Через пять часов "Спрей" оставил ее далеко за кормой, В 6.45 подошел к маяку на мысе Чебакто-Хед, неподалеку от Галифакса. Я отсалютовал флагом и пошел полным курсом, чтобы еще засветло быть восточнее острова Сейбл. На побережье множество маяков и знаков. На Самбро (Скала стенаний) стоит великолепный маяк, который, увы, не был замечен с лайнера "Атланткк" в ту ночь, когда произошла катастрофа. Я иду в открытый океан, за кормой один за другим гаснут огни, наконец исчез из виду и последний — Самбро. "Спрей", оставшись в одиночестве, продолжал путь. 4 июля в 6.00 взял два рифа. В 9.40 вечера я с трудом разглядел тусклый свет маяка на восточной оконечности острова Сейбл, который по праву можно назвать "островом трагедий". Туман, которого прежде не было, теперь спустился и навис плотной пеленой над морем. Я очутился в царстве тумана, отрезанный от внешнего мира: огня маяка уже но было видно. Делая частые промеры глубин, я установил, что после полуночи миновал восточную оконечность острова и что опасный участок мелей и рифов вскоре должен остаться позади. Ветер был благоприятным, хотя и дул с зюйд-зюйд-веста, принося с собой туман. Я слышал, что за какие-то несколько лет остров Сейбл, имевший длину 40 миль, уменьшился вдвое и что из трех маяков, построенных на нем после 1880 года, два смыто, а скоро рухнет в море и третий.