Щит пилотируемого модуля поднялся, открывая пространство декомпрессионной камеры, способной вместить пару специалистов. Ноги коснулись палубы. Рядом уже стояла в ожидании Юнь. Створки замкнулись за спиной, стыки наполнились, выступившим от силы прижатия, укрепляющим герметизацию гелем, и пространство начало наполняться газовоздушной смесью.
– До начала события двадцать минут с учетом погрешности, этого должно хватить, чтобы устроиться по удобней за своим рабочим местом, и наблюдать за тем, что будет происходить на Марсе.
Внутренняя створка открылась. Михаил пропустил даму вперед, а затем последовал за Юнь в камерный отсек для переодевания. Гибсон сидел за пультом, корректируя пилоту точку положения для наблюдения.
– Даниэль, возьми еще три градуса выше.
– Внимание! Экипаж! Выполняю маневр, рекомендую за что-нибудь держаться. Да, вот так, теперь сигнал идет от всей группы ретрансляторов в лазерной полосе пи 14, – довольно выдохнул Гибсон.
– Да, мы первые кто получает данные в этом формате, на такой скорости, и с такой дальности. То есть практически в первом ряду сидим. А там внизу, да и на станциях, нам завидуют и ждут, что мы наладим каналы для них тоже.
Даниель посматривала на молодого программиста, с необычной, по её мнению, фамилией – Конанов, который, как всегда, был немного замкнут и немногословен, озвучивая пошаговые рабочие действия: «Установлен канал с сетью спутников стар-линк, сигналы синхронизированы».
Кононов поднял голову: «Нам нужно взять еще на пять градусов».
– Еще пять? – Гибсон недовольно морщил лоб. – Эти пять градусов нам дорого будут стоить. Может, стоит остаться на этой позиции?
– Можем, но тогда не все будут получать сигнал с одинаковой скоростью, а контракт…
– Да, я помню условия, – ответил Гибсон. – Еще пять градусов, Даниель, и разверни магнитный контур.
– Да, сэр.
Михаил удовлетворенно опустился в свое рабочее кресло рядом с Юнь. Они хорошо поработали на выходе, страхуя друг друга, и разворачивая последний блок кочек. Гибсон доложил Центру о завершении развертывания и готовности команды наблюдать и за тестовым включением кочек и занятии позиции для наблюдения за столкновением.
Тишину щелканья кнопок и сосредоточенного наблюдения за экранами нарушил немного взбудораженный голос Даниэель.
– Наблюдаю первый контакт. Первая волна ионизированного газа парового облака потекла вдоль разреженной марсианской атмосферы, и вместе с ним наблюдаются входящие в атмосферу осколки от внутренних столкновений между малыми частями свиты размером не более тридцати сантиметров.
– Детализация и фокусировка работают хорошо, – отрапортовал Конанов.
– На высоте семь тысяч «свита» превращается в огромные капли. Кажется, там идет ледяной дождь. Поскольку на поверхности минус 16 по Цельсию, мы скоро будем наблюдать атмосферный гидравлический удар, —подала голос Юнь. – Плотность частиц выше, чем мы ожидали, а малые частицы, заходя на такой скорости, насыщают атмосферу и повышают температуру, скоро в точке входа всё начинает кипеть. Наблюдаю небольшие пылевые фонтаны, поднимающиеся от поверхности Марса.
Михаил думал о том, как с замиранием сердца сейчас множество людей на Земле. Им не все понятно, но очень и очень многие смотрят на экраны, подняв голову вверх, наблюдая это невероятное по своей красоте и необычности зрелище.
Они фиксировали сигналы с тех автоматических кочек, которые в качестве эксперимента отправили к дальней области Марса для исследования эффекта первого магнитного отклонения.
Наблюдение за тем, как бурлят атмосферные слои Марса, насыщаясь огромным количеством газа и пара и мельчайших частиц, продолжалось уже седьмой час. Они успели разделить вахту на две смены и сейчас, и пока Гибсон отдыхал свои три часа вместе с Даниэль, они с Юнь наблюдали, перекидываясь отрывками данных по плотности газового провала атмосферы, а иногда, обсуждая истории далекого пошлого или рассказывая короткие анекдоты.
В формируемый газовый провал влетали уже около часа осколки размером до метра, а порой чуть больше. Атмосфера их принимала как подушка, а потом внезапно подбрасывала, и там взрывались огромные ледяные бомбы, все сильнее накаляя область контакта с атмосферой и повышая внутри неё давление. С высоты семь восемь тысяч метров к поверхности уже тянулись раскаленные парогазовые рукава, создавая местные вихревые образования.