– То есть если говорить прямо, то и «Император моря», и «Яркая Луна» в данный момент ждут сигнала на продолжение безопасного хранения антивещества?
Жойя согласно кивнула усиками:
– Обе установки ждут сигналов, которые к ним вряд ли поступят.
– Вы имеете в виду, что передающие станции Гондваны и Лавразии уничтожены нашими зерно-минами? – спросила Жоли.
– Да, именно об этом я и говорю. Дадеус сказал мне, где находятся и гондванский, и лавразийский пульты. Вернувшись, я прежде всего отыскала их позиции на карте операции «Разъединение». Не имея представления о том, для чего предназначены эти аппараты, мы поставили туда не так уж много мин – тридцать пять в гондванскую и тридцать шесть в лавразийскую с расчетом на в общей сложности шестьдесят один проводник. Вроде бы и немного, но хватило, чтобы полностью вывести из строя передатчики обеих станций.
– Сколько времени продолжается отсчет на подрыв?
– Шестьдесят шесть часов, то есть меньше трех суток. Оба таймера обратного отсчета запущены почти одновременно, а сигнал, после которого цикл отсчета повторяется, обычно посылают примерно через двадцать два часа после его начала. Текущий отсчет начат двадцать часов назад, у нас остается еще почти двое суток.
– Но почему отсчет такой продолжительный? – спросила Качика. – Естественнее было бы – один или два часа. Если бы одна из сторон нанесла уничтожающий удар сразу после начала отсчета, у нее была бы уйма времени для того, чтобы погрузить антивещество на ракету и выбросить его в космос.
– Гермосфера с антивеществом накрепко вмонтирована в судно, – ответила Жойя. – Любая попытка разделить их приведет все к тому же отключению магнитного поля и немедленной аннигиляции. Возможно, продолжительные усилия, скрупулезная работа и позволят снять емкость с судна, погрузить на ракету и выкинуть в космос, но двух-трех дней для этого явно не хватит. Дадеус старательно и многословно объяснил мне, почему отсчет столь длительный. Если же в двух словах, то динозавры при всей своей опрометчивости все же сообразили, что от их действий напрямую зависит само существование Земли, и постарались соблюсти хотя бы минимальную осторожность. Если сигнал обновления по каким-то причинам не удастся подать в положенное время, относительно долгий отсчет позволит разобраться с ситуацией. Вообще-то, непредвиденные обстоятельства динозавры прежде всего связывали с возможными диверсиями с нашей, муравьев, стороны – и их страхи полностью оправдались.
– Знай мы точное содержание прерывающего сигнала, можно было бы сделать собственный передатчик и продолжать цикл прерывания отсчетов «Императора моря» и «Яркой Луны».
– Но мы этого не знаем и не можем узнать! Динозавры сказали мне только, что сигнал представляет собой длительный сложный код, который к тому же каждый раз меняется. А алгоритмы формирования кода хранятся в компьютерах передающих станций. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из выживших динозавров знал, как все это работает.
– Значит, сигналы можно отправить только с передающих станций?
– Насколько я понимаю, да.
– Что ж, в таком случае мы всего лишь должны незамедлительно отремонтировать эту аппаратуру.
Глава 18
Битва за передающую станцию
Гондванская станция, предназначенная для передачи прерывающего сигнала на хранилище антивещества, располагалась на неброском, запущенном с виду клочке земли в предместье Валунного города и представляла собой маленький, по меркам динозавров, домик с целой рощей антенн на крыше. Непосвященный решил бы, что тут, вероятнее всего, какой-то объект метеорологической службы.
Охранялось здание слабо – всего одним взводом динозавров – прежде всего для того, чтобы соплеменники не заходили туда, где им совершенно нечего делать. О лавразийских шпионах и диверсантах-муравьях здесь вряд ли думали. Лавразийцы свою станцию охраняли гораздо серьезнее. Более того, Лавразия уже предъявила Гондване кучу нот с требованием ужесточить режим охраны этого важнейшего объекта. Помимо охранников было пятеро динозавров дежурной технической смены: инженер, трое операторов и монтер. Никто из них, как и охранники, не имел ни малейшего понятия о назначении аппаратуры.
В зале управления находился большой экран, на котором отражались цифры шестидесятишестичасового отсчета. Впрочем, они никогда еще не переходили ниже сорока четырех часов. Каждый раз при приближении к этой черте на другом, в остальное время пустом, экране появлялось лицо императора Дадеуса, который неизменно повторял одну и ту же короткую фразу: «Приказываю передать сигнал».