– Я вам покажу, как зерно-мины закладывать! Я вам покажу, как нашу аппаратуру ломать! – И уже через несколько секунд белая поверхность оказалась заляпана множеством неопрятных бурых пятнышек – следами раздавленных муравьев.
– Верховный консул, – сообщал по рации единственный уцелевший из этой партии муравей, – докладываю, что динозавры сигнальной станции напали на нашу бригаду. Нас размазали по пульту!
Качика пряталась за невысокой травинкой метрах в пятидесяти от здания. Рядом с нею находился почти весь штаб главного командования Муравьиной федерации.
– Пошлите большой отряд!
– Смотрите! Муравьи! – заорал динозавр-часовой, стоявший перед входной дверью станции. На крик выскочили еще несколько солдат и лейтенант, командовавший караулом. Они увидели, что по ступенькам, покрывая их, как черное шелковое покрывало, медленно приближалась масса муравьев – тысячи четыре, если не пять, на первый взгляд. Несколько муравьев бежали впереди общего потока и потрясали усиками, как будто пытались что-то сказать охранникам.
– Метлу! – приказал лейтенант. Один из солдат моментально притащил большую метлу, лейтенант схватил ее и самолично махнул несколько раз по ступеням. Муравьи полетели по воздуху, как пыль.
– Консул, мы должны найти способ связаться с персоналом этой станции и объяснить динозаврам наши намерения, – сказала Жойя.
– Но каким образом? Они не слышат нас и даже не включают свои аппараты-переводчики.
– Может быть, попробовать позвонить по телефону? – предложил кто-то из муравьев.
– Мы уже пробовали, но у них обрушилась вся система связи. Мы не можем войти туда из своей телефонной сети, а значит, и связаться с ними!
– Вы все должны хорошо знать о древнем искусстве муравьев, – вмешалась маршал Жоли. – В стародавние времена, еще до Эпохи паровых машин, наши предки общались с динозаврами, выстраивая крупные отряды в буквы их алфавита, в целые слова и фразы.
Качика вздохнула:
– Что вспоминать былое? Это искусство давно утеряно.
– Нет. Гвардейская часть, которая в данный момент нас сопровождает, хорошо натренирована изображать буквы и слова. Когда я организовала эту подготовку, хотела, чтобы солдаты прониклись духом славной истории и памятью предков муравьиного мира. Я рассчитывала порадовать вас редким зрелищем на традиционном военном параде этого года, но, похоже, от этой тренировки будет и практическая польза.
– Сколько войск рядом с нами сейчас?
– Две пехотные дивизии. Около ста пятидесяти тысяч муравьев.
– И сколько букв они могут изобразить?
– Это зависит от размера шрифта. Таких, чтобы динозавры смогли прочитать с высоты своего роста и на некотором отдалении, – не более дюжины.
– Хорошо. – Качика задумалась на мгновение. – Пишите: «Мы пришли, чтобы починить ваш передатчик и спасти мир».
– Это ничего не объясняет, – пробормотала Жойя.
– А что мы еще можем? И без того фраза слишком длинная. Но попробовать мы обязаны. Это лучше, чем ничего!
– Муравьи возвращаются! Ух, как их много на этот раз!
С крыльца передающей станции охранники смотрели на приближающееся к зданию огромное каре муравьев. Построение имело в размерах примерно три на четыре метра и колебалось в соответствии с неровностями почвы, словно черный флаг под ветром.
– Они что, напасть собираются?
– Не похоже. Очень уж строй странный.
Когда правильный прямоугольник из муравьев еще немного приблизился, один из солдат, отличавшийся особенно острым зрением, воскликнул:
– Ой, что это? Это же буквы!
Другой динозавр прочитал вслух, запинаясь:
– «Мы пришли, чтобы починить ваш передатчик и спасти мир».
– Я слышал, что в древние времена муравьи общались с нашими предками именно таким образом, а теперь вижу собственными глазами! – удивился кто-то из охранников.
– Чушь! – рявкнул лейтенант, взмахнув лапой. – Они не обманут нас этими штучками! Ну-ка, живо тащите ведра с кипятком из титана!
– Лейтенант, а не стоит ли сначала попытаться поговорить с ними? – вкрадчивым тоном осведомился сержант. – Вдруг они и впрямь хотят отремонтировать приборы? А то ведь наши технари уже по потолку бегают от отчаяния.
Тут динозавры-охранники загомонили наперебой:
– Что-то странное. Как передатчик может спасти мир?