Из всех людей, кому я когда-либо рассказывала свою историю, никто не спрашивал, откуда взялось сердце. Я не ожидала, что он спросит. Только несколько близких людей задали этот вопрос после трансплантации.
— Нет. Я никогда не интересовалась.
Порыв ветра обрушивается на лодку, дождь хлещет по алюминиевой обшивке, и звук похож на падение крошечных камешков на пол.
— Почему? — спрашивает Линкольн, а затем быстро отводит взгляд.
— Этот человек отдал свою жизнь ради меня. Ладно, он на самом деле умер, и у него не было особого выбора, но он это сделал. Выбрал донорство органов. — Делаю паузу, взвешивая свои мысли и пытаясь точно выразить свои страхи словами, которые имеют смысл. Поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Откашлявшись, добавляю:
— Я боюсь, что его семья подумает, что я потратила впустую жизнь их близкого человека, работая в баре и не имея абсолютно никакой цели в жизни. — Соскальзываю с капитанского кресла и тянусь за ботинками. — Если я узнаю его имя, узнаю, как выглядел владелец сердца, я как бы перейду на другой уровень вины выжившего.
Линкольн смотрит на меня, абсолютно молча. Я почти сожалею, что была столь откровенна с ним.
Он опускает взгляд.
— Я бы не чувствовал себя виноватым, — бормочет он, едва шевеля губами. Выражение его лица отстраненное — наигранное безразличие, которое не скрывает эмоции. Линкольн берет сигарету из пачки на столе и закуривает. Затянувшись, выпускает дым в открытое окно.
Я наблюдаю, как дым красиво вьется по ветру.
— Ты бы выяснил, если бы был на моем месте?
Этот вопрос застает его врасплох. Рука с сигаретой замирает у его губ. Он поднимает на меня глаза, а затем быстро отводит взгляд.
— Нет, наверное, нет. — Большим и указательным пальцем Линкольн зажимает кончик сигареты, гася пламя, прежде чем положить ее рядом с радиоприемником. Отгоняя дым от моего лица, он притягивает меня к своей груди. — Я отправлюсь с Бэаром на пару дней на Аляску.
— На твоей лодке?
Линкольн кивает, опуская глаза на мои губы. Он целует меня один раз, второй, а потом дергается, когда кто-то стучит в окно.
— Я следующий! — кричит Бэар, смеясь.
— Во время этого путешествия я могу выбросить его за борт, — дразнит Линкольн, отходя от меня, чтобы застегнуть ремень.
Проведя руками по волосам, я беру куртку и укутываюсь в нее. Я не ухожу сразу. Наблюдаю, как они готовятся к отплытию, и Бэар рассказывает мне о том, как ученые исследовали девятифутовую большую белую акулу в Австралии. И вот однажды ученые, следившие за акулой, заметили, что за считанные секунды бросило с высоты тысяча девятьсот футов, а температура ее тела повысилась на двадцать градусов.
— Что это значит? — спрашиваю, полностью очарованная тем, как эти братья дополняют друг друга. Бэар общительный, а Линкольн принимает решения. Интересно, какая динамика была между ними и Реттом. Из-за того, как ранее Линкольн закрыл эту тему, я не собираюсь ее поднимать.
— Морское чудовище, — говорит Бэар, протягивая Линкольну коробку с приманкой. — Это единственное разумное объяснение.
— Или устройство слежения оторвалось и попало в течение, — добавляет Линкольн, качая головой. Он бьет рукой Бэара в грудь. — Заткнись. Никому нет дела до морских чудовищ.
Я смеюсь.
— Вы бы поладили с Пресли. Она отказывается ходить по пристани ночью, потому что клянется, что там морские чудовища, которые ее съедят.
Бэар смотрит на меня.
— Кто из девушек Пресли?
— Блондинка с голубыми глазами.
Бэар хмурит брови.
— Та, у которой красивая задница?
Фыркаю.
— Я не особо смотрю на ее задницу, но, наверное, да.
Он издает гудящий звук, который снова заставляет меня смеяться.
— Ага. Я бы съел ее всю.
— Мужик, — стонет Линкольн, — не будь грубым.
Мои щеки пылают.
— Ладно, думаю, мне пора идти.
Бэар подмигивает.
— Дай ей мой номер.
— Что случилось с Мэл?
Он наклоняет голову в сторону.
— Та, у которой есть дети?
Я киваю.
— Она не звонила. Я открыт к предложениям.
— Вероятно, на то есть причина. — Между нами встает Линкольн, прижимаясь своей грудью к моей. — Сделай Мэл одолжение и не давай ей его номер.
Я смеюсь, и мои щеки заливает румянец, когда я смотрю на Линкольна.
— Когда ты вернешься?
— Во вторник.
— В четверг, — добавляет Бэар, обходя лодку.
Линкольн хмурится.
— Хорошо, наверное, в четверг.
Я должна прожить шесть дней без него? Мысль о том, что я не увижу Линкольна так долго, вызывает во мне приступ тревоги. Он помогает мне сойти с лодки. Я стою на том же самом месте, где находилась около двадцати минут назад, только теперь ощущения другие. Воздух холодный, яростные порывы ветра бьют меня по лицу.
Линкольн смотрит на меня, но потом его внимание сосредотачивается на чем-то за моей спиной.
— Когда я вернусь, нам нужно кое о чем с тобой поговорить. Может быть, за ужином?
— Хорошо…. — Мой голос затихает, я не уверена, что он имеет в виду. Но, алё, он только что пригласил меня на ужин! — Эм, подожди… ужины сопровождаются кольцами и женами, просящими развода. Не-а. Ни за что. Я приготовлю обед.
Он фыркает, качая головой и усмехаясь.
— Ладно, обед.
— Идеально.
Начинаю нервничать, когда понимаю, что он уходит.
— Береги себя.
Потянувшись за тросом, Линкольн подмигивает.
— Всегда.
К горлу подступает ком, когда он кричит мне вдогонку:
— Эй!
Разворачиваюсь к нему, ожидая его слов.
— Постарайтесь больше не находить бродячих собак.
С моих губ срывается смех. Кто знает, что я могла бы найти в этом городе, если бы очень постаралась. Смотрю, как их лодка покидает пристань, выдыхаемый мной воздух танцует, как дым его сигарет, клубящийся вокруг меня. Откладываю этот миг в памяти, как и сладкий вкус его ухмыляющихся губ и необузданность, текущую сейчас по моим венам. Не хочу отпускать его.
ГЛАВА 29
Звуколокатор — электрический прибор, используемый для определения глубины воды. Звуколокатор также используется для установления местонахождения косяков рыб и других крупных подводных препятствий.
— Я действительно хочу узнать.
— Думаю, ты хочешь узнать больше, чем я.
Пресли ухмыляется, готовя себе слоистый коктейль. Она нуждается в нем потому, что если бы вы увидели, как парень, сидящий в конце бара, пристает к Мэл, то сделали бы то же самое. Он с трудом сидит на табурете, а сейчас только четыре часа дня. Если вы не знаете, что означает «слоистый коктейль»: это когда алкоголь наливают после смешивания напитка. Пахнет, как крепкий спиртной напиток, но в нем вдвое меньше алкоголя.
— Да, потому что я хотела бы обращаться к твоему сердцу по имени. Мне кажется, мы должны признать, что у Берта тоже есть чувства, и эти чувства, возможно, не принесут тебе ничего хорошего, мисс Джорни.
У Берта есть чувства? Если да, то, думаю, он заинтересован в суровом рыбаке, которому нравится вкус моей крови.
Уставившись в свой телефон, я смеюсь над Пресли. Она постоянно называет мое сердце Бертом. Подруга убеждена, что мое сердце принадлежало пожилому мужчине за пятьдесят, который любил играть в боулинг, небрежно потягивал свой эспрессо и никогда не ел помидоры.
После пересадки меня больше не интересует то, что я когда-то любила. Например, помидоры и кофе. Честно говоря, мне тогда было семнадцать. Я не знала, кто я такая, не говоря уже о том, чего хочу от жизни. Большую часть времени я прожила с больным сердцем, из-за которого была уверена, рано или поздно умру.
Хотите верьте, хотите нет, но с помощью гугла невозможно узнать, кому принадлежало донорское сердце. Необходимо связаться со своим координатором по трансплантации и отправить официальное письмо семье донора. Нельзя делать это в течение года после трансплантации из-за риска отторжения, а также, чтобы дать семье донора время погоревать.