– Прости, не могу сосредоточиться на твоих словах. Меня отвлекает твоё уродство!
– А вот ты не изменился. Всё те же дурацкие оскорбления... Что ж, это заткнёт и тебя, и всех монстров! – продолжил охотник, доставая своё диковинное оружие.
Драк узнал его.
– Эй, это же семейная реликвия Эрики!
– Глупец! – гаркнул Ван Хельсинг. – Эрика не только капитан этого корабля. Так вышло, что она ещё и...
– Я – его правнучка, – сказала Эрика, выходя из укрытия. – Эрика Ван Хельсинг.
Дракула с Мэйвис ахнули.
– Я так и знала, что с ней что-то не так! – прошептала Мэйвис.
Ван Хельсинг снова заговорил:
– Теперь, когда все в сборе, давайте вернёмся к главной повестке дня – вашему уничтожению! Это оружие поможет наконец воплотить высшее предназначение нашей династии.
Он достал из жестяной коробки свиток и положил его на пианино. Это были ноты. Он размял пальцы и начал играть.
– Ужасающе! – завопил Гриффин.
– Слушайте! Это музыка вашей погибели.
Звуковые волны проникли под воду, где Кракен мирно занимался своими домашними делами. Но зловещий ритм его загипнотизировал. Его глаза позеленели. Монстр вмиг превратился в настоящее исчадие ада и поднялся из морских глубин. Пассажиры в ужасе смотрели на него.
– Всем бежать! – прокричал Драк.
Кракен накинулся на гостей, размахивая щупальцами. Монстры бросились врассыпную, но одним из отростков Кракен разрушил мост к кораблю. Умеющие летать попытались перебраться по воздуху, однако морское чудовище сбивало их другими щупальцами.
Драк взревел. Нужно было немедленно остановить безумца, раз и навсегда! Он помчался к Ван Хельсингу. Ярость застила ему глаза, и вампир не заметил метнувшегося к нему Кракена.
– Драк, нет! – Увы, предостережение Джонни запоздало: Кракен успел схватить Дракулу.
Драк вскрикнул от боли: монстр сильно сдавил его мощными щупальцами. Вампир пытался вырваться, улететь, в кого-нибудь превратиться, но у Кракена была поистине стальная хватка. С каждой секундой Драк слабел, из последних сил он обратился к Ван Хельсингу:
– Круиз... всё это... было ловушкой... – с трудом произнёс он, хватая ртом воздух.
– Да, и вы все в неё попались! Разве монстр откажется от путёвочки со скидкой? – сказал довольный собой охотник.
Эрика смотрела на Драка.
– Прости, – сказала она довольно искренне.
Силы Драка иссякали. Он перестал бороться и сдался, обмякнув в щупальцах морского монстра. Впервые за свою долгую жизнь он был похож на простого смертного.
Ван Хельсинг злорадствовал:
– Вот так наш «бессмертный» и умрёт.
– Папа! – вопила Мэйвис. Она попыталась прорваться к Ван Хельсингу и Эрике, чтобы спасти отца, но Кракен не пускал её.
А потом тот снова вспомнил про Драка и бросил его себе в пасть. Вампир полетел в бездонную пропасть желудка Кракена, но тут...
– Нет! – вскричала Эрика. Она бросилась к монстрам, оттолкнулась от Хлюпика и в полёте выхватила Драка из щупалец смерти. Она спасла ему жизнь!
Больше всех был удивлён Ван Хельсинг.
– Эрика?
Эрика и Драк упали на танцпол и заскользили к обрыву, но капитан вовремя успела схватиться за край. Она из последних сил старалась удержать голову Драка над водой, ведь он был ещё очень слаб.
Кракен, решив, что с ними и так покончено, вернулся к разрушению и хаосу. Ван Хельсинг поскрипывал от восторга.
– Не делай этого, – обратилась Эрика к прадеду. – Это большая ошибка!
– Что? – переспросил Ван Хельсинг, хотя отчётливо расслышал каждое её слово.
Эрика посмотрела на Драка.
– Прости меня, пожалуйста. Всё это время я пыталась тебя убить! Но благодаря этому я смогла тебя узнать. Ты замечательный... человечный... И теперь я понимаю, как ошибалась и насколько всё это неправильно.
Драк не отвечал. Его глаза были закрыты, и было непонятно, в сознании ли он, слышит ли её слова.
Эрика снова повернулась к Ван Хельсингу.
– Они не животные! У них есть семьи, они заботятся друг о друге. Они смеются так же, как и мы, ссорятся так же, как и мы, любят так же, как и мы.
– Ложь! – заорал Ван Хельсинг.
– Нет. Я знаю это, «дзинь» не даст соврать, – настаивала Эрика.
На этих словах Драк распахнул глаза.
– Что ещё за «дзинь»? – спросил Ван Хельсинг.
– Это такое понятие у монстров, – попробовала объяснить Эрика, а потом горько усмехнулась: – Тебе не понять.
– Это то же самое, что настоящая любовь! – сказал Драк, расплываясь в счастливой улыбке. Он выглядел живее всех живых.
Ван Хельсинг был в ужасе.
– Любовь! – воскликнул он, задыхаясь от ярости.