— И всё же, Лагос, — спросил его вслед, — Если здесь будет ровная площадка, то один ар купишь за двадцать золотых?
— Ха! — он остановился и кинул через плечо, — Отличная вода, свежесть моря! За двадцать зеолов здесь у тебя любой купит, а я первый. Да и у наших парней деньги есть, все переберутся.
— Что ж, ловлю на слове.
— Это я тебя ловлю! — он развернулся и ткнул в меня указательным пальцем.
Через час мы подъезжали к центральным городским воротам, а ещё через пятьдесят минут были в квартале оружейников. По пути сразу же заехали к мастеру–лучнику, и здесь я втайне обрадовался, что вместе со мной приехал Лагос. Вот не умею торговаться, как рыночная торговка, с криками и брызгами слюны. Привык в Содружестве к определённому порядку купли–продажи товара, когда открываешь сайты одной–другой торговой площадки, находишь нужную вещь по наиболее выгодной цене, без криков и шума оплачиваешь и всё, ожидаешь доставки.
Луки — оружие очень дорогое, даже изделия кочевников стоят не меньше шести золотых, но сейчас лишь благодаря Лагосу мы выторговали две тысячи двести серебряных солдов (двести семьдесят пять золотых). Лично я получение суммы в две тысячи серебром посчитал бы большой удачей.
На подворье мастера Крона нас встретил его сын Дарин, который указал Лагосу на скамейку под крышей беседки, а меня повёл вглубь двора ближе к стуку молотков. Никого из посторонних сюда не водят, это лишь мне в своё время удалось мастера удивить и обучить новым технологиям, после чего стать ценным партнёром. И коль сейчас я пришёл с тубусом, то они уже в душе потирают руки, это значит, что их опять ждёт чего‑нибудь новенькое, ведь благодаря именно мне, за последний год семейство Кронов стало и знаменитым, и богатым. Вот и сейчас они с интересом рассматривали эскизы инструментов для обработки дерева.
Эпоха железа в этом мире стала развиваться совсем недавно и сталь, даже плохонькую, до нашего с Иланой появления варить не умели, поэтому не было у них ещё ни больших двуручных пил, ни рубанков, ни фуганков. Скажем, дубовый лес я лично распущу на брус, а вот сосновый будут колоть клиньями на плахи местные умельцы, затем зачищать какими‑то двуручными скребками, то есть, большая его часть уйдёт в отходы, в результате мои деньги улетели бы на ветер. Но теперь этого не случится, да и качество доски получится на порядок выше.
На этот раз заказал две двухметровых прямых пилы для продольного распила и одну с дугообразной кромкой для распила поперечного, а так же приспособления для разводки зубьев и трёхгранные напильники. У меня‑то есть отличный набор напильников, но показать его чужим работягам, значит шокировать до упадения.
— Железо будет твоё? — спросил мастер.
— Моё, — утвердительно кивнул, — но там его в притык. На рубанки и фуганки заказываю лишь ножи, а для изготовления деревянных корпусов поищу кого‑нибудь из мебельщиков.
— Ни в коем разе! — мастер выхватил у меня листы с эскизами, прижал к груди и алчно блеснул глазами, — Это будет делать наш человек.
Договорившись о сроках (о цене речь вообще не шла) и оставив мешок с железом, мы с Лагосом направились в сторону рынка к его новому дому. Хотел посмотреть, как он обустроился, и как движутся дела с ремонтом моего магазина. Лошадей оставили во дворе, но седельные сумки с серебром забрали с собой, не хотелось его оставлять без надзора даже на пять минут.
Решётки на оконных переплётах торгового зала были уже смонтированы, дорогие квадратики стёкол, правда мутные, тоже закупили, но остекление проведём в последнюю очередь, когда начнётся ещё неведомая в этом мире рекламная кампания. Незачем преждевременно срывать людям глаза. Потолок был лепной, а стены отделаны какой‑то лиственницей почти белого цвета, осталось покрыть пол светло–бежевым мрамором, установить новую дверь и открываться. Такого магазина в этом мире точно ни у кого нет, впрочем, он не предназначен для широкой публики, а лишь для людей состоятельных.
В комнате, предназначенной под склад суетились строители, а выделенная под мастерскую была уже готова, и там шёл рабочий процесс: под руководством бабы Арины, Ханна, одна из её дочерей Лета и рабыня Хина уже пошили и навесили на Т–образные стояки десятка два полуфабрикатов соболиных и лисьих манто, а так же подбитых белкой плащей. Наш приход отвлёк их от дела, поэтому мы не стали задерживаться, а пошли на улицу, поднялись на открытую террасу второго этажа и вошли в половину дома, принадлежащую семейству Лагоса. Здесь зал был в два раза меньше, чем внизу, зато комнат получилось не три, а пять. Размеры помещений были просторней, а сама обстановка — роскошнее, чем в их старом пригородном домике. В общем, сразу видно, что живут здесь люди не бедные.