Из филлофоры и ламинарии добывают лекарство - йод. Пожилые люди пьют йод, а ребятам он известен как наружное средство. Наверное, и вы морщились, когда вам смазывали йодом пораненный палец или разбитую коленку. Пусть йод жжёт, зато ранка не загноится.
Если про йод можно сказать, что это лекарство росло на дне, то другое морское лекарство плавало в воде. В наших морях водится рыба треска. Её охотно покупают хозяйки: мясо белое, сочное и костей мало.
Мясо пойдёт в магазин, жир - в аптеку. Жир тресковой печени богат витаминами "А" и "Д", самыми нужными для ребят. Они вылечивают от рахита, от золотухи, помогают лучше расти.
Обычно мы покупаем в аптеках тресковый жир. Но так же полезен жир разбойницы моря - зубастой акулы.
Не всем нравится запах рыбьего жира, но его не почувствуешь, если съешь кусочек чёрного хлеба с солью.
- Давайте играть дальше, - сказал Алёша, выслушав мой рассказ. - Мы наберём больше очков, чем та девочка. Я это организую. Сейчас.
С уходом Алёши в квартире стало необычайно тихо. Так тихо, что до меня донеслось бормотание воды из ванной кап... кап... кап.
Ох уж этот Алёша! Вспомнил, что надо промыть палец, а вот закрыть кран - памяти нету!
Я зашла в ванную и только протянула руку к крану, как что-то холодное, мокрое, мягкое шлёпнуло меня по плечу.
Это сорвалась с гвоздика морская губка. Повесить её назад - минутное дело. Зато теперь у нас третье очко.
МОРЕ В БАНЕ
Когда будешь в бане, понаблюдай, кто чем моется: кто рогожкой, кто сердцевиной особой тыквы - люфы, а кто намыливает и трёт себе грудь мягким, как замша, скелетиком губки - морского животного.
Чудное это животное! Без ног, без сердца, без головы.
Прирастёт к подводной скале - и ни с места всю жизнь.
Недаром долгое время губку считали растением.
А зачем губке двигаться, хлопотать об обеде, когда обед, можно сказать, сам в неё течёт!
Тело у неё пористое, всё в дырках, в бесчисленных ходах Стенки ходов состоят из клеточек, у которых есть крохотные реснички. Пусть губка сама неподвижна, как камень, зато реснички всё время мерцают, дрожат. Мерцая, они загоняют воду в отверстия в теле губки.
А из воды губка отцеживает свой корм - рачков, инфузорий и прочую мелочь.
Губка такая живучая, что можно её на куски разрезать, по дну разбросать, и что ж? Из разбросанных кусков вырастут новые живые "цедилки".
Губка знакома человеку не первое тысячелетие. В Древней Греции и Риме губками пользовались и для мытья и для питья. Для римского солдата губка была как бы походной фляжкой - не разобьёшь, а губы освежить можно.
Мы моемся в бане сушеным скелетиком роговой губки. Он шелковистый, мягкий.
Но есть губки с твёрдыми скелетами. Они легко разрезают рыбачьи сети. Такой губкой, понятно, спину не потрёшь.
По форме губки бывают разные. И не случайно. Посмотришь на губку и скажешь, на какой глубине в море росла эта живая "цедилка".
Шар может выдержать удары морского прибоя. На мелководье селятся губки-лепёшки, губки-шары. Они волны не боятся.
Глубже в море, куда не достигает волнение, живут губки-рюмки, губки-бокалы. Они повыше и подлинней.
Одну из таких губок-рюмок высотой в метр учёные назвали "кубком Нептуна" - по имени древнеримского бога морей.
Ещё причудливей скелетик стеклянной губки из хрупких, как иней, тончайших иголочек кремния. Он кажется кружевным. Малейшее колебание воды порвало бы это непрочное кружево. Вот почему стеклянную губку встречают только на очень больших, в несколько тысяч метров, глубинах, в совсем неподвижной воде.
Всё это я хотела рассказать Алёше, но Алёша не возвращался. Однако он действовал. Меня убедил в этом громкий звонок.
На пороге стояли две девочки.
МОРЕ В КОМНАТЕ
- Здравствуйте! - хором приветствовали меня девочки. - Мы тоже играем в "море в комнате". Нас Алёша прислал. Скажите, это морского происхождения?
Одна протягивала мне консервы - крабы, другая - селёдочный хвост.
- Правильно, - улыбнулась я. - У вас два очка.
Но скоро я перестала улыбаться. Опять зазвонил звонок. Мальчик с третьего этажа хотел удостовериться в морском происхождении рыбки, проживающей у него в аквариуме. Договорились, что мальчик подождёт в коридоре, пока я справлюсь в книгах. Но, когда я вернулась, мой посетитель исчез.
Всё же мне казалось, что в полутёмном коридоре я не одна. Будто кто-то дышит, сопит. И странно: звуки неслись снизу, с пола. Я шагнула вперёд и вскрикнула. Чьи-то цепкие пальцы схватили меня за ногу.
- Ой! Кто тут?
- Это я, - ответил голос у моих ног, - Шурик с третьего этажа, а Коля пошёл за аквариумом. Сейчас принесёт.
- Ну и дела! А почему ты, Шурик, ходишь на четвереньках?
- Рыбу потерял.
- Какую рыбу?
- Склизкую... миногу. Я нёс её к вам, а она выскользнула. Теперь никак не могу найти.
- Подожди, я тебе помогу. Только, Шурик, запомни: минога не рыба. Ни челюстей, ни парных боковых плавников, как у рыб, у миноги нет. Она напоминает нам про очень давние времена, когда ещё жили бесчелюстные животные - древнейшие из позвоночных. Теперь, кроме миноги и миксины, других таких животных не найдёшь. Все они вымерли триста миллионов лет назад.
Я зажгла свет и помогла Шурику найти злополучную миногу. Мы рассмотрели миножий рот, похожий на присоску. Больше всего удивило Шурика, что у миноги зубы на языке.
А звонок звонил и звонил. Приходили ребята с пяти этажей. Алёша поднял на ноги весь дом. Все хотели играть в "море в комнате".
И напрасно я уверяла ребят, что достаточно просто сообщить о находке, меня не слушались. Каждый что-нибудь да тащил.
Моя комната превратилась в рыбный магазин: серебряно-золотистая салака, красномясая сёмга, узкомордая кефаль, плоская, как блин, камбала. Два мальчика, как две капли воды похожие друг на друга, должно быть близнецы, выстраивали в ряд принесённые ребятами коробки консервов: "Муксун", "Скумбрия", "Кильки", "Сардины", "Горбуша", а на обрывке бумаги чернели бисеринки икры.