Социальные последствия подобных неочевидных метаморфозов головного мозга очень сильно сказываются на поведении подростков и молодых людей. Учитывая отягощённость этого процесса половым созреванием, остаётся только удивляться тому, как эти существа умудряются сохранять хоть какой-то человеческий облик. Поскольку процесс смены центров ассоциативного анализа очень плохо исследован, нам придётся остановиться на простейших опытах по изучению первых признаков мышления.
Наиболее интересны ранние проявления самооценки и абстрактного сочувствия окружающим. В этом отношении занятные результаты были получены при изучении мнения детей о том, поможет ли альтруизм почувствовать себя хорошим человеком (Perry et al., 1986). Исследовав дошкольников и учащихся 2, 4, 6, 8-х классов, авторы показали, что осмысленное одобрение альтруистических поступков персонажей коротких рассказов наступает только в половине случаев, и то лишь к 4-му классу. У детей альтруизм чаще порождает негативные эффективные состояния, хотя девочки чаще и раньше начинали испытывать положительные эмоции от содержания рассказов. Только к 6-му или 8-му классу альтруизм устойчиво оценивается окружающими детьми как положительный поступок, способный приносить удовлетворение и самоуважение.
Такие опыты хороши тем, что ясно показывают биологичность ассоциативной природы нижней височной области, которая является основным интеллектуальным центром до 13—15-летнего возраста. Это прекрасный обезьяний центр принятия решений, где очень мало места отводится социальному контролю поведения и весьма много — базовой внутривидовой конкуренции. Отсюда дикая жестокость подростковых шаек, бесконечная агрессия спортивных фанатов и бессмысленная религиозность или революционность юных неофитов.
С филогенетической точки зрения ассоциативная нижняя теменная область является новым гоминидным приобретением головного мозга. По-видимому, этот центр возник для решения повседневных ассоциативных задач, которые связаны с относительно простым выбором решений или готовых форм поведения. Нужно отметить, что способность решать когнитивные задачи, построенные на перечисленных выше функциональных возможностях нижней теменной области, не связаны ни с особыми способностями, ни с талантом. Детальный анализ пространства и целенаправленные действия характерны для большинства антропоморфных приматов, у которых относительные размеры нижней теменной области всего в 2 раза меньше, чем у человека.
Следует уточнить, что созревание ассоциативных структур нижней теменной области довольно точно определяется по способности детей оценивать структурированность времени. Для этих исследований обычно используют привычные календари и простейшие наборы вопросов, отражающих способность оперировать прямой и обратной последовательностью дней, недель и месяцев в году. Экспериментаторы, как правило, исходят из широко распространённого представления о том, что в сознании человека существует два вида структур времени. В становлении этих понятий у детей они развиваются от вербального перечисления к образному представлению (Freedman, 1986). По мере созревания мозга информация вначале накапливается в вербальной, а затем и в образной системе. Эта последовательность запечатления навыков оперирования реальным временем и его образами остаётся на долгие годы. Так, многие старательные бабушки продолжают использовать школьные дневники для повседневного расписания своих незатейливых дел. Им проще обращаться к привычным вербальным символам и графическим образам времени, которые они смогли усвоить ещё в школьные годы.
Однако нам важна не инертность мозга, а начало его созревания для столь сложной деятельности, как осознание течения времени. В ряде опытов было установлено, что только к среднему подростковому возрасту удаётся освоить осмысленное понимание прямой и обратной последовательности течения времени. Эти эксперименты дают неплохие результаты только на подготовленных детях. Имеется в виду школьное образование, которое принуждает детей мобилизовывать формирующиеся способности мозга (Freedman, 1986). В этом отношении показательно развитие памяти до начала обучения в школе.
Дело в том, что неокортикальное созревание мозга, позволяющее осмысленно запоминать абиологические сведения, происходит к 6-7 годам. Именно на этот период приходятся первые эмпирические попытки обучения детей почти во всех странах. Наиболее достоверные в научном плане исследования проводили в 80-90-е годы XX столетия, ещё до широкого распространения компактных компьютерных систем. В этом плане показателен сравнительный анализ дошкольного обучения детей в наиболее отсталых странах, где можно было найти все варианты социальной среды формирования мозга. Такой работой было обследование 350 марокканских детей в дошкольный период. Одна группа ничему не училась, вторая получала современное дошкольное образование, а третья развивалась в традиционной среде — занималась изучением Корана. Основным результатом этих исследований стал вывод о том, что мнемические способности детей зависят от развитости социальной среды и принудительного обучения. Это означает, что элементарные задания по запоминанию рядов цифр, имён, фраз и картинок намного лучше выполняют дети, подвергавшиеся хоть какому-то обучению. Созревание мозга в благодати праздного естественного развития, напоминающего популярный способ формирования «детей индиго», дал самые плохие результаты. Это лишний раз подтверждает необходимость социального насилия над ленивым мозгом, который самостоятельно никогда не станет человеческим.