- Девочки, не переживайте, на майские выберемся на природу, а сейчас у нас переезд, поэтому его надо на новом месте и отметить, - успокаивал Григорий Константинович.
К пяти часам все было готово, в центре стоял рыбный пирог и манил всех своим запахом, остальной стол тоже отличался изобилием и по тем временам был более чем шикарен. Ждала только ребят из мастерской, они заканчивали срочную работу.
- Мамочки, я сейчас слюной изойду, - жаловалась Маша, худенькая девочка с потрясающим аппетитом. Она была из тех людей, которые постоянно что-то жуют, но при этом нисколько не поправляются.
Наконец, все были в сборе. Поначалу сидели чинно, Виктор выдавал тост за тостом, но постепенно атмосфера под действием алкоголя становилась все более непринужденной. Как ни странно, рядом со мной села Лиза.
- Аня, я хотела с тобой поговорить.
- Я тебя слушаю.
- Я хочу перед тобой извиниться, ты, конечно же, ни в чем не виновата, это все мой характер. Мир?
- Мир, - сказала я, не понимая, к чему весь этот цирк. Я совершенно точно знала, что Козинцева не раскаивается ни на грамм, но что я могла сказать? Легче было согласиться, но держаться от нее подальше. Тем не менее, на этот вечер я была обречена на это неприятное соседство.
Праздник продолжался уже третий час. Веселье было еще не буйным, но уже становилось шумным, так как большинство наших сотрудников, а тем более производство, предпочитало крепкие напитки, я же тихонько потягивала белое полусухое вино. Ни водку, ни коньяк я не пила, мне вполне хватало более легких вариантов, может, поэтому я ни разу в жизни не испытывала сильного алкогольного опьянения. В тот же вечер я чем дальше, тем больше чувствовала, что вино как-то странно на меня влияет: щеки начали гореть, внутри поднималось какое-то тепло. Все наши сотрудники показались мне вдруг удивительно симпатичными людьми и необыкновенными собеседниками с прекрасным чувством юмора. Я громко разговаривала и смеялась. Как я сейчас понимаю, это обычное действие большого количества алкоголя на меня, но тогда я подобного еще не испытывала. Следующая стадия была закономерна: я захотела танцевать и начала всех уговаривать поставить что-нибудь зажигательное.
И тут я поймала на себе торжествующий взгляд Лизы Козинцевой. Мое затуманенное сознание неожиданно прояснилось, и я совершенно четко поняла: то, что я пью - не вино, точнее не только вино (то-то вкус его показался мне горьковат), Лиза не зря села рядом, она просто выбрала наиболее удобную позицию, чтобы подливать мне в вино водку, и, наконец, что Даша находится с ней в сговоре и искренне веселится, наблюдая за всем происходящим. Не знаю, откуда все эти сведения появились у меня в мозгу, но я была уверена, что они полностью соответствуют действительности.
Меня буквально затопила волна негодования. Внешне, я ничем себя не выдавала, но внутри как будто раздвоилась. Та я, которую я знала до сих пор, осталась не у дел, сделавшись наблюдателем, а другая, незнакомая мне, взяла все на себя. Эта новая личность была свободна от всех условностей, правил и очень разгневана. Чувство жалости было ей незнакомо. На все, что происходила дальше, я смотрела будто со стороны.
Я (или вернее мое альтер-эго) холодно посмотрела на Лизу, залпом выпила почти полный бокал и улыбнулась.
- Так-так, кто-то решил пошутить? Думала, я буду выглядеть забавно? Детка, веселье только начинается, я тоже умею шутить. А тебе, Даша, тоже весело?
- Аня, я ничего плохого не имела в виду. Лиза просто сказала, что это поможет тебе расслабиться, - испуганно залепетала та.
- Поздравляю, я расслабилась.
Я оглядела их с ног до головы и обратила внимание на их спутников. Лиза на этот вечер завладела вниманием Альберта и, по-видимому, надеялась уйти с ним и продолжить вечер. Даша же была замужем, ее муж, Андрей, был знаком со всеми нами и часто принимал участие в вечеринках, которые проходили в агентстве. Вот и сейчас он сидел рядом с Дашей, увлеченно разговаривая с Васей, с которым был очень дружен, и не обращал на нас никакого внимания. Я встала, сняла пиджак, оставшись в платье, которое в комплексе с пиджаком было вполне офисным, а вот без него - достаточно откровенным, и подошла к компьютеру, на котором мы записали музыку на этот вечер. Провокационно наклонившись над столом, я нашла Энрике Иглесиаса, выбрала «Байламос» и включила на большую громкость.
- Что, никто не хочет танцевать? Тогда я одна, если позволите. - Не знаю, как это выглядело со стороны, но думаю, что впечатляющее, потому что уже через несколько секунд после того, как я начала танцевать, внимание всех присутствующих было приковано ко мне. Танцевала я всегда неплохо, но так - никогда. Все движения были четко продуманы, как будто танец мне поставил какой-то профессионал, и имели только одну цель - соблазнить всех окружающих мужчин. Руки слегка касались изгибов тела, ноги двигались так, чтобы их как можно эффектнее обтягивала ткань платья. Основной удар этого сексуального призыва был направлен на Альберта и Андрея. То существо, которое поселилось во мне не испытывало к ним никаких чувств, им двигало лишь одно: отомстить их спутницам. Они же первые и дрогнули, хотя и глаза остальных мужчин чуть затуманились, а лица приобрели мечтательно-отсутствующее выражение. Алик и Андрей вышли на импровизированную танцплощадку и, встав по обе стороны, заслонили меня от сидящих за столом. Это вызвало недовольство аудитории.