Лесь резко открыл глаза. После всего увиденного блеск солнца был неприятен. Что это было? Почему Анет пошла на такое? Она ведь совсем девочка. Очень и очень странно. Внезапно кто-то закрыл ему лицо руками. Еще не успокоившись после видения, Лесь схватил за руку и опрокинул на песок того, кто так не вовремя пошутил. На песке лежала, хохоча, Анет, веселая и ничуть не опасная.
- Что, удивлен? Вижу, что удивлен. Молчи-молчи, я знаю, что тебе нельзя говорить. Я теперь в Сестричестве, послушница, и Матушка Мария взяла меня с собой на Совет, ты же знаешь, что после посвящений еще будет Совет, правда? Все, не буду тебя отвлекать, вечером, когда тебе можно будет говорить, увидимся.
Она чмокнула его в щеку и умчалась, поднимая песок голыми ногами, само воплощение юности и чистоты. Что же должно произойти, чтобы она решилась на убийство? Вечером он это узнает.
17.
Зал был шикарный. Он состоял из нескольких частей, и каждая часть имела свою атмосферу: был уголок, напоминающий пражскую пивную: с темными балками, тяжелыми деревянными столами и запахом жарящегося мяса, была терраса в средиземноморским стиле, легкая, увитая растениями, с тихим плеском небольших водопадиков и мягкой подсветкой, скрытой аркадой из глициний. Самая дальняя часть была оформлена как океанариум: ее посетители сидели в полукруглом туннеле из стекла, а вокруг них плавали яркие обитатели красного моря. Главная часть представляла собой подиум с массивным столом, во главе которого сидел Матиас, действующий глава Совета. Над этой частью располагался купол, и оформлением она напоминала венецианскую оперу, здесь же был зал для танцев. Подобная какафония образов должна была бы диссонировать между собой, но какой-то гений дизайна, а среди морфов были и такие, смог объединить все это в одно целое, и человек мог переходить из зоны в зону, совершенно не испытывая дискомфорта. За столом Матиаса сидели те, кого он пригласил, сегодня это были матушка Мария, глава Сестричества, которая традиционно подчинялось Матиасу, и четверо Мастеров, среди которых был и Саид. Совершенно неуместно за этим столом смотрелась Анет, которая была одновременно и смущена, и польщена оказанной ей честью, что была видно невооруженным глазом. Всего в зале находилось не менее ста морфов: вновь принятые Братья, их Мастера, Мастера, приехавшие на Совет, морфы, которые жили в резиденции и были приглашены. Сначала чествовали только что посвященных, Матиас сказал речь, поздравив их с новым статусом, а потом сказал, что можно и расслабиться, так как официальная часть закончена. Лесь рассматривал Матиаса с интересом - на церемонии посвящения этого ему практически не удалось. Матиас был мощным мужчиной на вид лет сорока пяти: высокий лоб, чуть тронутые сединой волнистые волосы, спускающиеся на воротник фрака, выразительные глаза, римский нос. Это был человек с сильной волей, привыкший повелевать, да, Саид, пожалуй, прав, ему не нужны никакие изменения, он наслаждается моментом и знает, что власть его может продолжатся еще очень долго. Еще больше заинтересовала Леся Матушка Мария. Несмотря на такой титул, который был не более, чем дань традиции, дама была вполне светская и очень красивая. Одетая в черное вечернее платье с глубоким декольте, она поражала всех точеными плечами, гордой осанкой, грациозностью манер. Заметив внимание Леся, его сосед, рыжий Франц, прошептал:
- Хороша, правда? А ведь третья сотня пошла старушке и ни одной морщинки!
- Ты прав, Франц, у нее вид герцогини.
- А разве мы знакомы?
- О, у меня дар предвидения, я уже видел, что мы сегодня с тобой весело покутим. - И Лесь дружески хлопнул его по плечу. Франц явно был рад найти товарища, но немного смущен.