Возвращаясь на место, я краем глаза зацепилась за название факультета, в очередь к которому стояла незнакомка.
- Социология? - спросила я у неё, продолжая мелкими глоточками пить прохладную воду из пластикового стаканчика. Просто чтобы не стоять молча, словно мы не говорили только что.
- Нет, социальная работа, - улыбнулась девушка. - А ты на английский?
- Не уверена, - задумчиво ответила я, оглядывая, куда можно выбросить опустевший стаканчик. - Вообще-то хотела изучать французский, но тут такой выбор. Может, мне больше понравится нидерландский? Меня, кстати, Ольгой зовут.
- Ох, ничего себе, - девушка приоткрыла рот и тут же застенчиво улыбнулась. - Валентина. Я с языками не очень. Хорошо, что на социальную работу не нужно сдавать иностранный.
- А что надо? - нормальный вопрос, просто праздное любопытство в очереди.
И я никак не могла понять как вышло так, что университет я покинула с документом, ясно дающим понять, что я сдала свой единственный пакет документов — я не планировала поступать в несколько мест, самоуверенная идиотка, на факультет социологии, специальность «социальная работа».
Наверное, в этом был какой-то смысл, если не знать, что у меня среди сданных ЕГЭ нет ни обществоведения, ни истории. К счастью, я успевала записаться на резервную сдачу этих экзаменов. История была двадцать второго июня, а обществознание — двадцать первого. Как-то вот так.
И идти домой было очень страшно. Неожиданно я поняла, что сейчас я одна знаю об этом. Ну и Валя, конечно, с которой мы обменялись телефонами и пожеланиями удачи. Но она не в счет. Ни родители, ни Васька со Светой, ни учителя пока не знали о моем поступке ничегошеньки.
Эпилог
Я не знала, что скажу родителям. Конечно, они всегда повторяли, что я должна сама выбрать свою судьбу, но шла ли речь о том, чтобы круто изменить её ход в самый последний момент?
Мне ужасно не хватало подруг. Но Васька сейчас вся в подготовке к поездке, а Свете нужно было пройти медосмотр для справки — она всё оставила на последний день и теперь ужасно переживала. Да уж, еще вчера мне это казалось настоящим безумием — тянуть так долго, когда можно всё сделать заранее. Нет, я и хотела увидеть их и боялась. Боялась, что они не только скажут, что я совсем свихнулась — это я и сама готова была подтвердить, но и будут смотреть с жалостью. Или... Я не знала, что «или», но набрать номер той же Васьки прямо сейчас не решилась. Так и стояла с телефоном посреди улицы, просто таращилась на экран, но так и не позвонила.
С родителями тоже просто так не поговоришь. Точно не по телефону это не такой разговор. Кажется, я порядком себе накрутила, и у меня уже буквально сдавали нервы. Я просто чувствовала, как начинает дергаться веко! Обычно в таком состоянии я часами не могла уснуть в своей уютной постели, а тут села на скамейку, откинула голову на удобную покатую спинку, и уже через мгновение стояла в коридоре Университета. Единственного места, которое при всей своей изменчивости, остается постоянным весь этот непростой год.
Стоило мне поразиться пустым коридорам, а затем напомнить о том, что на дворе полдень, как навстречу мне из воздуха как из-за невидимого угла вынырнула Картина Георгиевна. И, конечно, ничуточки не удивилась мне.
- Что ты тут делаешь, учебный год ведь уже закончился? - тем не менее спросила меня ректор. Тот же вопрос был и у меня к ней. Последние недели были суматошными, и я, каюсь, даже не заметила, как совсем перестала просыпаться тут. Сначала переживала, но потом легко объяснила это своим утомлением и успокоилась. Не до этого мне было. Но это я со своим поступлением, а вот Картина Георгиевна исчезла из университета, едва в реальном мире началась весна.
«Мартовские сны такие безумные, живые и необычные, - мечтательно промурлыкала на своей последней лекции ректор, шевеля ушками и жмурясь от удовольствия. - И всё потому, что наши студенты выпускаются на волю и начинают экспериментировать. Сами, без указаний и жестких рамок — это ли не чудо?»
Я тогда почувствовала острое желание ответить, полагаю, что не только я. Но нас всех останавливало понимание того, что полукошке наше мнение вовсе не нужно, вопрос-то риторический.
А сейчас помимо мои реальных переживаний, что-то еще билось в голове, требуя внимания. И я вспомнила! Первый год обучения и первый шанс оказаться отчисленным. Но для этого как минимум нужно попытаться сдать экзамены, разве нет?
- А наши экзамены? - неуверенно поинтересовалась я у Картины Георгиевны, которая, расположившись на возникшем прямо из воздуха столе, играла со своим хвостом. Да, теперь я знала, что хвост есть, но это меня уже не удивляло и не забавляло — привыкла.