Вот на этой мысли меня и замкнуло. То ли я так серьезно обиделась на Рыбу, а как мне не хотелось верить ей, а не довольно неприятному Весту, я просто чувствовала, что он не врет, то ли я просто представила огонь и уже не смогла избавиться от этой иллюзии — непонятно. Но только ближе к утру я всё-таки сумела покинуть свою березовую рощу и явиться по очи черного, да еще и пылая как свечка.
Если быть точной, огонь стоял над моего головой, плечами и даже ладонями. Он полыхал как настоящий, но не вредил. Я бы даже загордилась, если бы не знала точно, что понятия не имею, как это сделала и смогу ли повторить это снова. Но выглядело это эффектно — я успела удостовериться в этом в глади реки, до которой успела несколько раз сбегать, пытаясь покинуть проклятый сон. Ох и разозлилась я, когда поняла, что с первого раза у меня его покинуть не получилось! Привыкла прыгать из чужих, я и впрямь забыла, что такое самый обычный сон.
Но ближе к утру — по крайней мере, я ощущала это именно так, я наконец-то выскользнула словно горошина из стручка и с примерно такой же скоростью влетела в не очень-то ждущую меня другую нереальность. К этому моменту я уже решила, что Кошмарыч, являясь преподавателем Университета, если Вест не врет, у которого в разгаре самая горячая пора — набор новых студентов, должен так или иначе быть где-то в кабинете и сидеть с бумагами. А во сне это происходит или нет, это меня уже волновало меньше. Я даже была согласна, чтобы он мне приснился, а не наоборот — до того меня эти березы и травы утомили.
Так что я вовсе не удивилась, когда обнаружила черного, сидящим в такой же черной комнате, за черным столом и листающего какой-то черный журнал. Своего тяжелого чешуйчатого облачения он не снимал даже в кабинете.
Мне он не удивился. Даже думать не хочу, что у него тут обычно происходит, если полыхающая огнями девушка не производит никакого впечатления.
- Ольга, - поприветствовал он меня своим вкрадчивым голосом, пробирающим до пяток. У меня даже пара огоньков побоязливей погасли от его тона. - Я вас ждал. Вест говорил, что вы можете попытаться появиться.
Вот как после этого относиться к паршивцу? Ведь предупредил преподавателя, побеспокоился...
- Вообще неплохо, - продолжил Кошмарыч тем же тоном. - Классика, конечно, но она никогда не устаревает. Черный человек в черной комнате — любите фольклор?
Ответа он не ждал, продолжая говорить, так что мне оставалось только кивнуть.
- Только мелочи не продуманы, - он потряс журналом, который зашелестел черными листами. - Читать это просто невозможно. Но для начинающего очень неплохо.
- Вы меня берете в Университет? - обрадовалась я, и даже забыла о своей робости. Впрочем, такое со мной случалось как раз от нервов. И потому меня напрасно считали бойкой. Просто язык молол вперед мыслей, и испугаться времени не было.
- В Университет? - очень натурально удивился черный. - Я даже не уверен, что беру вас в абитуриенты, Ольга. Всё-таки для всего есть определенное время, и сроки прошли неделю назад.
Я молчала. Просто не могла придумать ни одной причины, по которой он должен захотеть это сделать. В голову как назло не лезло ни одной мысли. Поразительная пустота.
- Вот теперь вы снова похожи на себя, Ольга, - заметил Кошмарыч. - А то заявились, пылая праведным гневом в прямом смысле. Слишком вычурно на мой вкус. И глаза утомляются. Видите ли, сложность не в том, что мне жаль времени или места. Вы и сами могли бы заметить, что мы довольно вольно обращаемся и с тем, и с другим, чтобы теперь делать из этого проблему. Но вы слишком увлеклись внешней стороной создания снов и вряд ли всерьез заинтересуетесь внутренней. А выпустить еще одного недоучку после третьего курса — невелика радость.
- А разве не обязательно проучиться пять лет? - вот тут я удивилась. Даже перестала дуться, что демонстративно делала с момента, как Кошмарыч разрушил мои мечты.
- Чтобы стать специалистом — обязательно, - согласился черный. - А чтобы стать магистром — нужно учиться семь лет. А мастеру необходимо еще создать нечто уникальное. Но если студент не сдает вовремя какие-то дисциплины, мы можем отчислить его дважды — после первого курса или в течение оного — тогда его память просто теряет все полученные знания, а через какое-то время он снова обретает возможность видеть свои собственные сны. И всё. Ну и после третьего — тут под нож идут все, кто не прикладывает усердия хотя бы в изучении самых важных дисциплин. И это вовсе не из-за того, что нам так хочется. Просто большинство этих нерадивых студентов остается в мире сновидений, а здесь у нас за пределами Университета процветает анархия — нельзя просто взять и упорядочить нематериальное, и поэтому эти бывшие студенты творят сновидения по своему разумению. Вот и требуется, чтобы они покинули Университет до того, как начнут серьезно проходить Время. Потому что нет ничего ужасного в том, что вам, Ольга, приснится ваша бабушка с ветвистыми оленьими рогами, поливающая из шланга автобус, набитый жирафами, а вот этот же сон, приснившийся Исааку Ньютону — это уже проблема. Я понятно изъясняюсь?