«Я бесполезна!» — подумала Гидра лихорадочно. — «Драка драконов для человека смертельна».
Но Мордепал недаром был опытным бойцом. Даже против троих он умудрялся отбиваться, отступая, ускользая и умело посылая встречные удары когтями и хвостом.
И всё же этого было мало. Умные звери быстро учились на примере друг друга. Оцарапанный Рокот озверел и кидался на Мордепала, позабыв о страхе, а Жемчужный, будто его хитроумная тень, всегда умудрялся поддержать его натиск так, чтобы Мордепал не мог воспользоваться безумием оппонента. Хуже всего был Лукавый. Небольшой, но очень юркий, он легко проходил сквозь пальцы Мордепала. И впивался ему то в перепонку, то в палец — отчего тот неверно трактовал, откуда нападают, и промахивался в воздухе.
Гидра едва успевала поднять голову. И тут же роняла её вновь, прячась в гриве, когда новый шквал цветного огня прилетал на её соратника.
«Держись, Мордепал! Не дай им себя загнать!» — думала она, дыша терпким запахом распалённого драконьего жира.
Мордепала оттесняли всё дальше от острова и всё ближе к воде. Теперь это был не приветственный танец: Жемчужный и Рокот слаженно охотились на него, а Лукавый помогал им, уже оставив на Мордепале десятки мелких, но пышущих жаром и чёрной кровью укусов.
Наконец Рокот уличил момент и совершил бешеный рывок прямо под шею Мордепала. И впился ему в глотку. Мордепал хрипло взревел, когтями отрывая от себя синего дракона, но тот, отлетая, оставил на его шее ужасные раны. А Жемчужный тут же насел на хвост и впился в заднюю лапу Мордепала.
Мгновение — и болотно-зелёная морда Лукавого возникла у Гидры перед глазами, скалясь. Давний страх перед его жёлтыми глазами парализовал девушку.
— Мордепал! — взвизгнула она, лишь одного желая — ускользнуть хоть как-нибудь.
И тот, накренившись, полетел вниз, в штопор. Сила ветра потянула Гидру вверх. Если бы она оторвалась, то драконы отца, будто коршуны, сцапали бы её на лету.
Но она держалась, и страх и боль пульсировали в ней, умоляя найти отклик в Мордепале.
— Спасайся! — выпалила она в слезах. И только теперь поняла, что они падают прямо на город у реки.
«Мы уже у Мелиноя?» — Гидра едва успела опомниться.
В последний момент Мордепал взмыл над рекой, расплескав даже великую Тиванду. Жемчужный предугадал его манёвр — он уже снизился чуть выше по течению, прямо у городского порта, готовый перехватить загнанного Рокотом противника.
Мордепал резко ринулся вбок, ко второму берегу Мелиноя. Строительные леса, недавно воздвигнутые шпили триконха и крыши ремесленных домов вдребезги разлетелись под его лапами. Он кое-как сделал взмах крыльями и поднялся над городом.
И издал протяжный, полный боли и обиды зов.
— Улетай! — плача, выдохнула Гидра. Трое хищников наседали на них, и грива Мордепала иссыхала, с каждым разом защищая её от огня всё хуже. И Мордепал рванулся прочь из черты Мелиноя. Дальше, к горам.
Но движения его были замедлены, и он, тяжело дыша, уже не уворачивался от быстрых тычков Лукавого.
— Мордепа-а-ал! — пытаясь пробудить его от болезненной скованности, прокричала Гидра. Однако это было бесполезно. Огромный ржаво-бурый зверь неумолимо снижался, и Лукавый уже не уворачивался от его когтей, беспрепятственно впиваясь ему в лапы.
«Нам конец», — подумала Гидра, и над ней выросла огромная сапфирово-синяя морда Рокота. Его изящная длинная пасть и небесно-голубые глаза заворожили красотой неминуемой смерти. Он оскалился, собираясь схватить Мордепала за шею прямо там, где сидела Гидра.
И нечто сбило его. С ошалелым рявком Рокот исчез, а Мордепал вдруг взвыл: «а-акту-ук!»
Гидра подняла голову от гривы и застыла, открыв рот.
Такого огромного дракона она даже представить себе не могла.
Белый, как Энгель, Сакраал был больше всех дерущихся летунов. Он буквально сшиб их собой, пронёсшись, словно фрегат сквозь рыбацкие лодочки. И тут же, рыкнув огромной пастью, перекусил Рокота пополам.
Тень Сакраала накрыла весь Мелиной. Ленивым взмахом лапы он отбил Лукавого куда-то в реку, а затем, измазанный чёрной драконьей кровью, с остервенелым оскалом погнал Жемчужного.
Тот моментально кинулся прочь, лавируя меж прибрежными деревьями. Но Сакраал был в бешенстве. Его благородная порода — нечто среднее между предками Мордепала и Жемчужного — была и ловка, и сильна, и прекрасна, наделённая длинной гривой и лёгким лётом. Дитя самого Мив-Шар, Сакраал с зелёными глазами кинулся в погоню за Жемчужным, сбивая деревья, словно карточные домики.