— С такими штуками разжечь костер легче легкого, — говорил он. — Делаешь штуки три-четыре, кладешь сверху немного сухой щепы — и глазом моргнуть не успеешь, как займется.
В обязанности Уолли входила, помимо прочего, и растопка по утрам камина в комнате Профессора.
— Но имей в виду, — инструктировал Терремант, — газеты годятся не все. Фокус получается только со старым «Громовержцем». Я и с другими пробовал — не получается. Ни «Телеграф», ни «Экспресс», ни «График» не работают. «График», тот вообще ни на что не годится, только дымит.
«Громовержцем» в те времена называли «Таймс».
Спать легли в подвале. Отчасти, потому что Терремант вернулся домой только в три часа ночи, а юный Уолли засиделся за разговорами с Дэниелем Карбонардо — слушал жутковатые истории, — делая вид, что дожидается Терреманта, который допоздна обходил притоны и бордели и пытался вернуть в семью бывших людей Мориарти.
— Кое-кого надо было немного подтолкнуть, — сказал Терремант, когда они только проснулись и, едва волоча ноги, слонялись по подвалу. — Кое-кого приободрить. Вот я и приободрял. — Он похлопал по ладони тяжелой тростью, которую постоянно носил с собой. Набалдашник трости заканчивался шишкой, придававшей ему сходство с восставшим пего.[37] По твердости трость не уступала кирпичу, по весу — свинцу. Терремант купил ее в каком-то берлинском магазинчике, возле отеля «Бристоль» на Курфюрстендам, где Мориарти останавливался весной 1898 года, а до того преторианец носил с собой недди — короткую дубинку, имевшую примерно ту же форму.
Он еще раз похлопал тростью по ладони.
— Да, внушил кое-кому правильные мысли. Думаю, они поняли, что я хотел сказать. Все поняли.
Юный Таллин передернул плечами и тут же выпрямился, услышав громкий стук в дверь.
— И его проучу, — пообещал Терремант, молниеносно откликаясь на шум.
На пороге стоял мальчишка в аккуратной синей форме, с поднятым от ветра воротником, кожаной сумкой на ремне и телеграммой в руке — для Джеймса Мориарти.
— Я должен подождать. Если будет ответ… — довольно дерзко заявил он, и Терремант, кивнув, вызвал из-под лестницы заспанного Дэниела Карбонардо и отправил его с телеграммой к Профессору.
Карбонардо еще не успел повернуть ручку, а Профессор уже сидел в постели — настороженный, в руке автоматический пистолет «борхардт», который он всегда держал поблизости.
— В чем дело? — с кажущимся равнодушием спросил он. — Что там за стук? Кто приходил? Тук, тук, тук. Наверное, фермер, что повесился из-за недорода?[38]
— Приводить цитаты из этой пьесы не к добру, сэр, — с нехарактерной для него иронией заметил Карбонардо.
— Вот как? Значит, у меня начитанный ассасин, который даже Шекспира знает. — Мориарти вопросительно поднял бровь. — Кто стучал?
— Телеграмма, сэр. — Карбонардо протянул конверт. — Посыльный ждет ответа.
Профессор вскрыл конверт и пробежал глазами по строчкам:
ПРИБЫВАЮ НА ПАКЕТБОТЕ ИЗ ДУВРА В КАЛЕ ТЧК ДОЛЖЕН БЫТЬ В ПОЛДЕНЬ ПОНЕДЕЛЬНИКА 22 ТЧК ОТТУДА В ЛОНДОН ПОЕЗДОМ ТЧК ТЕЛЕГРАФИРУЙТЕ ИНСТРУКЦИИ ТЧК ВСЕГО ХОРОШЕГО ФОН ХЕРЦЕНДОРФ
— Ответа не будет. — Мориарти улыбнулся, как будто про себя, и попросил Карбонардо налить ванну и узнать, приготовил ли Терремант завтрак.
Похолодало. Перед рассветом северный ветер принес много снега и морозец, сковавший ледяным панцирем деревья и кусты и разрисовавший оконные стекла геометрическими узорами.
Приняв ванну и побрившись, Джеймс Мориарти накинул темно-синий шелковый халат с армейскими вензелями на рукавах. Проведя рукой по гладкому подбородку, он подумал о Миссоне и о том, что бритву надо бы наточить заново.
Кристофер Миссон был точильщиком. Правил все ножи и бритвы и получал за работу два фунта в неделю. Невзрачный мужчина с копной растрепанных волос и сгорбленной спиной — следствием многолетней привычки сутулиться, — он с утра до вечера сидел за своим шлифовальным кругом с педальным приводом.
— Таких острых ножей у меня еще не было, — говаривал Дэниел Карбонардо. — Жалят, как шершень в жару.
Завтрак готовил Терремант, а Уолли Таллин ждал, чтобы отнести потом поднос Профессору.
Основы кулинарного искусства — от вареного яйца до бифштекса на гриле и тушеных овощей Терремант постиг много лет назад. Наставницей его была Кейт Райт, которая долгое время служила и кухаркой, и домоправительницей Мориарти — до тех пор, пока не попалась на предательстве, за что и заплатила высокую цену. Именно ее смерть и стала той причиной, по которой Пип Пейджет сбежал со службы, обманув доверие Профессора.
37
Слово это, обозначающее причинный орган у человека или животного, пользовалось большой популярностью среди порнографов XIX века, возможно, из-за его «классического» происхождения (по-гречески оно означало «родник» или «фонтан»), —