Странный аппарат пронёсся мимо, не замедляясь, с неимоверным грохотом. Но что самое удивительное: казалось, что грохот исходит не от него, а от стен. Он — везде! Локомотив двигался довольно легко. Казалось, что временами он даже зависает над полотном. Во всяком случае, его не бросало из стороны в сторону, как это происходило бы с любым электровозом, если бы он ехал со скоростью даже вдвое меньшей.
Борис постоял ещё несколько минут, вглядываясь в том направлении, куда уехал таинственный аппарат. Мысли его пытались выстроиться в ряд, но плохо слушались, соскальзывали, как лягушки на скользком склоне, и раз за разом скатывались в глубины подсознания.
Свет немного померк, самочувствие стало почти нормальным. Он решил вернуться на подстанцию. Несколько раз споткнувшись, достиг своей цели. Зайдя в зал, понял, что снова слышит постукивание. Сообразил, что таинственный аппарат, наверно, где-то неподалёку.
Присел на лавочку. Немного кружилась голова, мысли по-прежнему путались. Через несколько минут подумал: хорошо бы проверить, не заработал ли телефон? Подошёл к телефону, обратил внимание, что аппарат какой-то не тот, что был раньше. И цвет его теперь — коричнево-розовый. Но делать нечего, звонить-то всё равно надо. Поднял трубку, услышал очень тихое потрескивание, напоминающее стук, который слышал уже полчаса. Гудка не было, но в какой-то момент показалось, что слышит чей-то тихий разговор в трубке.
Попытался прислушаться, но толком ничего не расслышал. Тогда закричал в трубку в надежде, что говорящие его услышат. Но — бесполезно. Голоса монотонно бубнили о чём-то своём, на крики Бориса не обращая никакого внимания. Тогда он захотел разозлиться, наговорить в трубку каких-нибудь гадостей. Но вдруг почувствовал, что почва постепенно кренится. Дальний край зала медленно поднимался, перекрывая вход, а опускающаяся противоположная сторона обнажала скрытый ранее проём, из которого шёл яркий молочно-белый свет, заполняющий и обволакивающий всё вокруг, словно дым.
В другой ситуации это наверняка бы поразило Бориса. Но сейчас он воспринял данное открытие совершенно спокойно. «Оказывается, под подстанцией есть ещё какие-то помещения? Удивительно, до чего тихо работает механизм, поднимающий почву!» — успел подумать он, прежде чем окончательно потерял сознание.
Глава 23
Долго ли пролежал Борис на полу, сказать трудно. Во всяком случае, за это время успело произойти немало событий. В Морильске родилось трое детей, все — девочки. Ещё пятеро умерли, причём четверо — не в самом городе, а глубоко под землёй. Один — от сердечной недостаточности, один — от инсульта, двое — отравились выхлопными газами, уснув возле работающей машины. На сотом же горизонте было совершенно безлюдно, и героя нашего в его забытье никто не потревожил.
Сразу же после его падения почва встала на своё место, светящийся проём в глухой стене исчёз. Потому как существовал он только в воображении нашего героя и не более. Телефонный аппарат сменил свой цвет на нормальный. Фантастическое транспортное средство тоже, кажется, исчезло. Во всяком случае, после этого его никто в шахте не видел. Да и сам Борис впоследствии пришёл к выводу, что все его видения были нереальны. Вначале это его немного тревожило. Но так как после галлюцинации не повторялись, он сделал вывод, что их причиной были условия подземелья, где он пребывал к тому моменту уже третьи сутки. На самом деле, причина видений была несколько иной, но о ней — позже.
Итак, наш герой пребывал на полу в довольно нелепой позе: рука подвёрнута, каска слетела. Несколько раз мимо него пробегала молодая крыса, но почему-то не покусилась на живую плоть. Наверно из-за природной осторожности предпочла ей кусочки овсяного печенья, просыпанные рядом. Фонарь при падении погас. Но это и к лучшему — гореть ему осталось очень недолго.
Все 290 оставшихся в живых горняков терпеливо ждали спасения. Некоторые уже не поднимались, лежали в бреду. У многих из тех, кто ещё держался, постепенно просыпались дремлющие недуги.
Но, конечно же, о людях не забыли. Где-то высоко наверху десятки человек пытались наладить связь с шахтой. Сотни людей без сна и отдыха устраняли аварии, приведшие к этой трагедии.
Об этом Борис узнает позже. А пока он безмятежно лежит в глубоком обмороке на подстанции и ни о чём не беспокоится. О том, что это был день его рождения, он вспомнит только через несколько дней.
Часть 2
Диортам
Глава 1
Раздалась тихая мелодичная музыка. У Андрея она уже давно ассоциировалась с серым светом за окном, запахом кофе и тому подобными утренними атрибутами. Если не встать, то музыка начнёт делаться всё более навязчивой: темп ускорится и звук станет таким, что оставаться в постели будет совершенно невозможно. В общем, если всё равно надо вставать, то надо вставать! Он бодро подпрыгнул, поцеловал спящую жену и побежал в душ.
Новая квартира Андрея В-ва. была выдержана в стиле умеренного авангарда. Во всяком случае, так считал её хозяин. Он любил сочетание белого металла и стекла и в этой квартире попытался воплотить своё представление об идеальном дизайне и комфорте. Душа его тихо радовалась, когда он слышал гул посудомойки, включал по утрам кофе-машину, а по вечерам — кондиционер, ионизирующий и очищающий воздух. Всё здесь было разумно и удобно. Строители здорово постарались, воплотив его мечты в заурядной сталинке. Правда, Вера не была в таком восторге от нового жилья, но ей тоже определённо нравилось.
Посвежевший после душа, он принялся завтракать, и уже через полчаса был во дворе, дожидаясь автомобиля. Начальнику отдела «А» не полагалось служебных колёс, но можно было использовать служебный «Паджеро», не отчитываясь о цели каждой поездки. Поэтому договориться, чтобы Юра заезжал за ним по утрам по дороге из гаража, было делом абсолютно плёвым.
Выход на улицу не прибавил ему бодрости. Несмотря на то, что двор был в особом списке коммунальных служб, весной он был непригляден до омерзения: грязно-серые сугробы и накопившийся за зиму мусор не начали убирать даже здесь. Утро выдалось довольно морозным. Такой уж тут климат — после оттепелей в апреле всегда возвращаются морозы. Андрей поморщился, подумав, что и летом этот двор без единого деревца будет ненамного уютнее, глубоко вдохнул морозный воздух и в который раз пожалел, что является «чистым» сотрудником и так остро чувствует характерный привкус сернистого газа.
Было уже совсем светло. Мимо прошла мамаша, таща закутанного малыша. Тот не успевал за её широким шагом и бежал, смешно семеня ножками в ботиночках цвета морской волны. Где-то завыла сирена.
Вид бегущего малыша напомнил о давешнем разговоре с Верой. Вчера весь вечер она была не в духе — сыпала упрёками по поводу того, что они приехали в Морильск, а также, что до сих пор у них нет ребёнка. Как будто это его вина? Андрей, как всегда, пытался отшутиться, предложил заняться этим прямо сейчас. Но Вера сделала вид, что юмора его не поняла, и обиделась ещё больше. Ну не мог же он сказать ей, что в его профессии место работы не выбирают, и ему ещё повезло.
Наконец появилась машина, прервавшая тяжёлые мысли. Андрей с удовольствием выместил бы своё раздражение на водителе, но тот приехал вовремя. Угрюмо поздоровавшись, он плюхнулся на переднее сидение и молчал всю дальнейшую дорогу.
Через несколько минут машина лихо притормозила возле четырёхэтажного кирпичного здания без вывесок в одном из типичных морильских дворов.
Быстро пройдя проверку в стеклянном боксе, располагавшемся сразу за входной дверью, Андрей направился к своему кабинету, отмечая про себя, что суеты стало гораздо меньше, чем в прошлые два дня. Во всяком случае, проходя вчера в это же время, он был дважды сбит с ног: вначале толпой верзил из спецгруппы, а затем — каким-то клерком, неожиданно выскочившим из-за угла.