Но я, кажется, отвлёкся.
После двух математик были, если не ошибаюсь, ещё русский, природоведение и музыка. Но я уже плохо помню, что там происходило, так как впал в состояние какой-то прострации. Я не нервничал и ничего не боялся, но было такое ощущение, что меня засунули в какой-то скафандр, и все события я наблюдаю как бы со стороны. Либо, что всё происходящее — нереально. Словно бы я — отдельно, и весь мир — отдельно. Антонина Савельевна, наверно, заметила моё состояние и до конца дня меня ни разу так и не спросила. Во всяком случае, до того дня такого пренебрежения моей персоной не наблюдалось.
После школы все ребята дружно пошли на берег смотреть ледоход. Меня тоже потянули. Я не долго отнекивался, всё равно мне казалось, что происходит это не на самом деле. Мы долго стояли на берегу, наблюдая, как отдельные льдины со страшным грохотом приходят в движение. Наверно, часа полтора стояли. Каждый раз, когда лёд двигался, казалось, что вот он — ледоход. Но через некоторое время всё снова останавливалось. Я ещё ни разу в жизни ледохода не видел, и мне это было в диковинку.
Когда лёд всё же пошёл, уже вечерело. Массы льда двигались всё быстрее и увереннее, над рекой стоял грохот сталкивающихся льдин.
Как ни странно, я немного успокоился. Чем больше времени проходило, тем спокойнее я делался. Правда, одновременно возрастало и ощущение моей отграниченности от этого мира и от всего происходящего. Только озяб немного. Ребята постоянно бегали, бросали на лёд камни и палки, изображая метание гранат или крушение бомбардировщика. А я всё больше стоял и наблюдал за ними.
И вот, когда лёд уже задвигался, ребята решили залезть на понтон. Начали звать меня, описывая, насколько это классно стоять во время ледохода на понтоне и смотреть на проплывающий мимо лёд. Можно представить себя капитаном ледокола в Ледовитом океане или ещё что-нибудь покруче. Незабываемое, по их словам, зрелище… Да… Действительно незабываемое.
Этот полузатопленный понтон простоял там уже много лет, и неизвестно откуда он вообще взялся. Находился он метрах в трёх от небольшого причала. Так что ребята уже давно его облюбовали: летом загорали на нём и ныряли с него в воду, а весной использовали вот для такой цели. Оказалось, что у них уже заранее приготовлены доски, чтобы по ним забраться на этот понтон. Не долго думая, они навели мостик и начали прыгать на свой „корабль“.
Запрыгнуть успел Серёга Дулин и Петька с Вовкой… Сразу же после Вовки понтон пришёл в движение и доски попадали на движущийся лёд. Поднять их никто не решился. Я стоял чуть в стороне и безучастно наблюдал, как гибли мои товарищи. Помочь им я ничем не мог. Кроме того, хорошо знал, что происходит это в другом мире.
После того как понтон сместился метра на два вниз по течению и немного к центру реки, взрослые, которых, надо сказать, возле реки тоже было немало, зашумели, беспорядочно забегали. Кто-то искал багры и доски, кто-то кричал, что надо позвонить в милицию. Друзья мои стояли на понтоне и ничего не предпринимали. Как команда крейсера „Варяг“ при затоплении. После первой подвижки понтон простоял стабильно где-то с минуту. Потом под напором льдин и воды снова пришёл в движение и сместился ещё на несколько метров, немного накренясь. Ещё через насколько минут подошла огромная льдина, и от её удара понтон резко накренился и начал погружаться в воду. Один из мальчишек сразу упал в воду. Не знаю, уж кто там был кем. Двое схватились за его край, и таким образом задержались на поверхности. Самое жуткое, что крики неслись только с берега, а мои друзья не проронили не слова. Понтон начал двигаться вниз по течению, вращаясь по часовой стрелке, и постепенно затапливаясь. Друзей моих раздавило глыбами льда, а понтон полностью затонул в течение нескольких минут.
Когда я вернулся домой, все, включая тётю Валю, знали о трагедии. Всю ночь слышались причитания, в её комнате было человек десять каких-то женщин в чёрных платках.
Слегка отойдя от первого шока, я немного поревел и понял, что наконец-то мне стало понятным моё состояние.
Занятия, а по субботам мы, естественно, учились, на следующий день отменили. В обед к нам пытался попасть какой-то милиционер, видно, ему нужно было взять мои показания. А, может, ещё чего… Но мать стояла на страже моего покоя: долго ругалась с представителем власти, а потом разревелась, зашла в комнату и позвонила отцу — посоветоваться. Отец приехал минут через пятнадцать, поговорил с милиционером, и тот больше у нас не появлялся…
— А что было дальше? — не выдержав паузы спросил Боря.
— А что дальше? Друзей нашли через день, а ещё через день хоронили. Меня на похороны не взяли… Вот, в общем, и вся история…
Несколько минут посидели молча.
— И у кого это вы чёрные тени увидели? — наконец выдавил Борис.
— Чёрные тени? — Аркадий Денисович тяжело вздохнул в усы. — Пока, по счастью, ни у кого не увидел. Но опасаюсь, что когда увижу, — будет уже поздно.
После этого их разговор как-то не заклеился. Посидев ещё несколько минут, Борис стал собираться домой.
Глава 13
Несмотря на то, что на улице похолодало, в зале было очень душно. Назойливое солнце, периодически скрываясь за столбами заводского дыма, тем не менее, немилосердно жарило во все четыре окна. Второй час длилась эта пытка, но Андрей не мог никак её избежать. Босс лично попросил присутствовать, дабы личным примером демонстрировать важность курсов. Так что приходилось терпеть духоту, периодически переключаясь со слов докладчика на свои нелёгкие мысли.
Курсы были рассчитаны на новичков и ничего нового для Андрея не несли. „И что за мода такая, постоянно курсы затевать? — думал он. — Тут на работе завал, а он мне про международную политику вещает. Прямо девятнадцатый пленум ЦК партии“.
Тематика лекции, конечно, была далека от коммунистической, хотя в ней действительно уделялось много внимания тому, что ещё совсем недавно называлось международными отношениями. В данный момент докладчик излагал новейшую историю страны в разрезе становления Диортама. Он рассказывал, как в конце XX века Россия вернула себе лидерство в формировании системы тотального контроля над населением.
— Западные эксперты и редкие посвящённые правозащитники опасались, что такая система вернёт государство в русло прокоммунистических порядков. Действительно, теоретически можно было сделать всех любителями безвозмездного труда на благо родины и нормированного распределения социальных благ. Но, видимо, страна достаточно далеко ушла от коммунистической доктрины. Руководители государства начали прислушиваться к мнению крупных производителей, интересы которых направлены на повышение покупательной способности населения, расширение ассортимента и объёмов реализуемых товаров и услуг.
На этом месте мысли Андрея снова вернулись к текущей работе. Как ни крути, получалось, что во всех направлениях расследование продвинулось недалеко. Завтра начнётся август, а ничего принципиально нового найти не удалось. Несмотря на огромную работу, проведённую небольшими, кстати, силами, инкогнито ПГ так и не раскрыто. С ситуацией на объекте?11 — вообще ни фига не понятно!
Андрей чувствовал, что и местное, и московское начальство с трудом сдерживается, выслушивая его ежедневные отчёты о проработке различных версий, о количестве допрошенных и нулевых результатах. Начальство — оно везде такое, хоть в Диортаме, хоть где угодно. Ему нужны результаты и ничего больше, а два мистических происшествия в течение месяца — это совершенно недопустимо.