И это солнечное утро, и тихая тёплая улица были свидетельством того, что мир прекрасен и совершенен. Всё вокруг было радостно и гармонично: старые дома, помнящие, наверно, десятки счастливых хозяев, кошки, греющиеся на солнышке, и даже сам звук её шагов — всё было исполнено гармонии и правильности бытия.
Девушка купила у лоточницы мороженное, аккуратно развернула его, и начала осторожно есть на ходу, немного снизив скорость. Когда она уже доедала, рядом затормозила небольшая бледно-лиловая машина, на секунду внеся диссонанс в симфонию звуков утренней улицы.
— Людка, ты? — раздался знакомый голос. — Какими судьбами?
Из машины выскочила Аня Решетняк. Эффектная полногубая блондинка училась с Людой в Морильске, но на втором курсе уехала с родителями, крутыми коммерсами, в Москву. Иметь таких родителей и уехать подальше из Морильска было розовой и несбыточной мечтой всех девчонок курса. Но теперь и она москвичка, так что нечего той кичиться! Тем не менее, Люда подавила нахлынувшую защитную реакцию и улыбнулась бывшей одногруппнице. Всё же действительно классно встретить старую знакомую на этой тихой московской улочке.
Аня не заметила секундного замешательства во взгляде знакомой и начала быстро щебетать о том, как вначале не узнала её, потом подумала, что просто похожа. Но когда подъехала совсем близко, поняла, что это всё же она.
Через минуту Люда уже забыла свою первоначальную настороженность, и искренне радовалась встрече. Не каждый же день встречаешь знакомых на улицах Москвы!
Девушки оживлённо болтали, отойдя от машины к кованой ограде какого-то симпатичного тенистого садика. Аня рассказала про своё поступление в МГУ на второе высшее, про то, что конфликтует с родителями и сейчас фактически отправлена на вольные хлеба: живёт в подаренной предками квартире на юго-западе и вынуждена работать летом в качестве стажёра в известной аудиторской компании.
Люда рассказала, в свою очередь, как вытащила свой счастливый билет, неожиданно выиграв грант на обучение, правда, с понижением на один курс, но зато в самой Академии народного хозяйства при Правительстве! Потом, как через полгода умерла двоюродная тётка, о существовании которой она даже не знала, оставив в наследство комнату в коммуналке, где Люда сейчас и живёт.
И только она захотела поделиться своим главным счастьем — Николенькой, который заметил всё-таки девичьи страдания, бросил эту дуру Спицыну и отныне всецело и безраздельно принадлежит ей, как Аня прервала её вопросом.
— А что Борька, с ним у вас как, всё получилось?
Люда вначале не сообразила, о чём речь.
— Какой Борька? — озабоченно спросила она, пытаясь понять смысл вопроса подруги.
— Ну как же? Борька, с которым ты ходила всё время в Морильске.
— Подожди, — после некоторой паузы ответила Люда, — ты что-то путаешь. Никакого Борьки у меня не было… Да у нас на курсе вообще с таким именем никого не было. Только если не считать препода по физической подготовке, Бориса Владимировича…
Почему-то эта тема вызвала у неё беспокойство и даже озноб.
Аня была в не меньшем замешательстве. Ничуть не сомневаясь в своей памяти, она не могла взять в толк, почему подруга отрицает своё знакомство с парнем, с которым у них шло к свадьбе. Симпатичный, весёлый и какой-то надёжный Борька нравился и самой Ане. Но того совершенно не волновали её симпатии, он почему-то выбрал эту курицу Людку… Если у неё с ним связаны какие-то неприятные воспоминания, то зачем говорить, будто с ним не знакома? Гораздо привычней было бы услышать, что подруга вывалит кучу грязи на виновника своих несчастий.
„Впрочем, её дело. Не хочет рассказывать — не надо“, — подумала Анна.
Люда тем временем совсем побелела, остановилась и беспомощно стояла, взявшись рукой за чугунный прут ограды. Это ещё больше убедило Анну в том, что Люде вопрос более чем неприятен. Поэтому она сменила тему, не желая испортить отношения.
— Да, наверно это я перепутала, извини. Так ты говорила, учишься в Академии? Это у вас такой противный рыжий препод по корпоративным финансам? Он у нас подрабатывал, вот гад! Сдать ему ничего было невозможно!
Поговорив ещё с минуту на светские темы (говорила большей частью Анна, а Люда отвечала ей, в основном, короткими фразами), девушки распрощались, договорившись встретиться через два дня. Люда так и осталась стоять у решётки. Она отказалась от предложения подвезти, опасаясь, что её может вырвать от малейшего движения.
Не будучи в состоянии определить, отчего ей так резко поплохело, она всё свое внимание и силу воли сконцентрировала на том, чтобы не упасть в обморок. Если бы не только что закончившийся известный цикл, она могла бы даже подумать, что беременна.
"А тут ведь непонятно в чём дело… Может, съела чего?"
Как бы там ни было, через несколько минут опасность обморока миновала, спазмы желудка тоже, кажется, прекратились. Люда спрятала в сумочку визитку "Анна Орестовна Решетняк, менеджер-стажёр…", отделилась от спасительной решётки и потихоньку пошла назад, мысленно сетуя, что стоит такая жара, и даже утром уже настолько душно.
"Планы на день придётся срочно корректировать. Отпускной билет можно оформить и завтра, деканат тоже подождёт. А сейчас — домой… И гори оно всё синим пламенем! Не забыть только зайти по дороге в аптеку. Вдруг это всё-таки отравление?… Машина у неё симпатичная. Надо к следующей весне поднапрячься, да купить что-то подобное, только лучше жёлтую… или розовенькую".
Погружённая в эти мысли, Люда даже не вспомнила о странном вопросе Ани…
По утонувшей в солнечных лучах улице медленно, чуть прихрамывая, удалялась девушка.
Девушка, обречённая на счастье.