— Второй день не утихают пожары, — говорила она, чуть постанывая и ахая. — Сгорели двадцать девять человек… Шестеро детей… Четыре мальчика и две девочки… Бедные дети…
Агата на миг остановилась, прильнув щекой к моей груди, словно пытаясь поймать меня на лжи.
— Иногда мне кажется, что внутри тебя что-то стучит… — проговорила она, возвращаясь к движениям. — Точно стучит, не может не стучать… Ты почти как живой… — Прачка откинулась назад, опираясь о пол руками и выгибаясь, в так ударяя по мне бёдрами.
Её слова становились отрывистей, она выплёвывала их, едва не выкрикивала, то и дело содрогаясь.
— Хозяйка готовится… давать званый ужин… в следующую субботу… Ох… Аннушка сказала… список продуктов… и блюд такой… что в пору лишь догадываться… кто к нам пожалует…
Она, наконец, застыла, закусив губу, а затем опрокинулась на спину. Легла рядом со мной на пол, положив голову мне на плечо.
— Какого чёрта… — прошептала она, тяжело дыша. — Ему не купить тебе кровать? В день же спускают серебром… на десять кроватей… Хотя, есть же гостевые комнаты… Рискованно, конечно. — Она довольно улыбнулась, глядя на меня. — Ты любишь риск?
Я покачал головой, разглядывая её сияющее во мраке лицо. Это была очень странная, если не сказать противоестественная связь. Агата не была рабыней, но трудилась у Веленских, здесь и жила, состояла на довольствии.
«Как так сложилось, что столь интересная, ещё совсем не старая женщина оказалась здесь совсем одна?».
Я уже не раз и не два задавался этими вопросами. У Агаты были карие почти совсем чёрные глаза, волосы цвета воронова крыла, отдающие синевой, с редкими вкраплениями седины. Её в меру полные губы всегда были слегка бледными, но от того не менее желанными и чувственными. Сложнее всего мне было разобраться даже не в её истории, а в собственных к ней чувствах.
Какие эмоции и желания могут быть у мертвеца, кроме мести? На деле всё вышло намного сложнее. Я ежеминутно и ежесекундно ощущал тяготящую мой разум зависимость. Я знал, что был убит, что по сути мёртв. Но от этого… и быть может даже вопреки этому, мне очень хотелось жить. Пусть даже обманываться, запутываться, всё плотнее погружаясь в омут, из которого не разглядеть истины. Я настолько сильно тосковал по чувствам, что мне начинало казаться, что я их испытываю.
Ошибка некроманта, пробуждение разума, непреклонная воля… Не важно было, что именно сумело противостоять кромешной мгле. Я тянулся к жизни, как мог. И эта женщина, которая являлась в поисках почти того же самого, с каждым днём становилась разгорающимся факелом, который указывал путь наверх, даже не понимая этого.
С момента моего возвращения с задания прошло три дня, но Антони навестил меня лишь дважды. Первый раз наутро после роковой ночи. Мальчишка осторожно отворил дверь оружейной, и увидев меня, едва не подпрыгнул, словно увидел приведение. Медленно подойдя, он остановился метрах в двух и хрипло осведомился:
— Дело сделано?
Я кивнул.
— Тебя кто-нибудь видел?
Я небрежно тряхнул головой.
— Яцек мёртв?
Я провёл указательным пальцем по моему горлу.
Антони вздрогнул. Было не понятно, что сильнее его напугало, что шантажист действительно мёртв, или что парень теперь соучастник преступления. Юноша хотел было что-то сказать мне, то начал запинаться и, наконец, брякнув:
— Никуда не уходи! — Выбежал прочь.
«Если бы ты только знал, какой точный и главное неудобный для меня приказ сейчас отдал, — мысленно хмыкнул я. — Надо с ним помягче, а то у него от страха мозги начинают работать».
После Антони явился Войцех. Он задал мне тысячу вопросов, стараясь формулировать их так, чтобы можно было получить односложный ответ. Старик так мне наскучил, что, когда прозвучал очередной вопрос, я даже не сразу уловил его опасность.
— Ты уходил с двумя пистолетами. Я вижу в ящике лишь один, второй пропал. Это по твоей вине?
Я пожал плечами. Меня допрашивал не хозяин, у дворецкого не было власти меня заставить.
— Ты потерял его во время задания?
Я кивнул.
«Этот же не отстанет, — сумрачно подумал я. — Если не добьётся ответов, прибежит с мальчишкой и заставит меня писать. Зря я, конечно, показал им такую возможность общаться… Но они бы рано или поздно догадались. Надо отвечать так, чтобы дворецкий понял, но не всё, и чтобы не захотел бежать за мальчишкой».
— Ты потерял его в доме Яцека?
Я кивнул.
— У тебя его кто-то отнял?
Отрицательно помотал головой.
— Обронил во время пожара?