Завидев меня, женщины замерли, выпучив глаза. Пока никто не упал в обморок, я отсалютовал им двумя пальцами, прижав их к виску, выдвинул из-за стола свободный табурет и сел. Стояла гнетущая тишина. Они молчали, ошеломлённо глядя на меня. Первой отошла от потрясения Агата. Она улыбнулась мне, встала, обогнула стол и опустила кисти на мои плечи, поглаживая. Затем наклонилась и поцеловала в темя.
— Не бойтесь, он не обидет и не выдаст, — мягко сказала Агата.
— Пока не прикажет Антони, — холодно заметила Майя, но по ней было видно, что она заинтересована происходящим.
— Как же не обидит… — прошептала Анна.
Я покачал головой, глядя на неё. Не обращая внимания на посудомойку, Агата наполнила ещё один кубок вином, придвинув ко мне. Я с интересом поднял его и понюхал. С наступлением ночи все мои чувства обострялись. Я различал тончайшие сплетения запахов, шагов за сто чуял, как кто-то курит трубку, при должной концентрации, я мог расслышать поступь кошки во дворе. Задумчиво подняв бокал, я пригубил напиток, буквально коснувшись его языком. Это было прекрасно. Изысканный вкус сначала обжог мою ротовую полость, а затем устремился к груди, горяча, будто парная.
«Надо с этим поаккуратнее, — думал я, смакуя уже забытые ощущения употребления напитков. — Но… чёрт, побери… Я могу больше, чем знаю. Интересно».
Я отставил бокал и долго сидел, глядя в одну точку. Женщины некоторое время мялись, но поняв, что мормилай не собирается никуда уходить, а драгоценные часы празднования тикают, снова начали, хихикая, общаться, то и дело тихонько сталкиваясь стенками фужеров. Агата села ко мне на колени, победно глянув на кухарок. Ей явно доставляла удовольствие демонстрация. Я же тихонько подался вперёд, вдыхая аромат её волос. Она заметила это. Её плечи чуть заметно сошлись, а спина выгнулась. Выдержав паузу минут в пять, я, поклонившись, ушёл. Остановившись у спальни Антони, я тихонько постучал. Послышались торопливые шаги, дверь распахнулась. Антони ждал, явно даже не сомкнув глаз.
— Ты всё сделал, как я сказал? — прошептал он.
Я кивнул.
— Записка под камнем за беседкой у фонтана с лебедями?
Я кивнул.
— Отлично… — Его глаза мечтательно блеснули. — Иди в оружейную, — шепнул Антони и запер дверь.
Я отправился восвояси. Толкнув дверь, я почувствовал аромат мыла. Шагнул внутрь, закрывая за собой. На мои веки легли шершавые ладошки, а шеи коснулся горячий поцелуй.
Глава 8
Хочешь убить раба? Убей. Но не загоняй его в угол. Там он забудет о страхе.
Почти каждую ночь Антони вызывал меня в свою спальню и отправлял с очередной любовной запиской. Шальная страсть лишила его разума. Я не переставал удивляться тому, как он дожил до своего возраста. Шутка ли, его мормилай доставлял сообщение в одно и то же место, при том столь часто! Ответы приходили значительно реже. Их приносил мальчишка башмачник, пробегая мимо особняка Веленских. Парнишка подбрасывал записку под калитку по средам и субботам. Вскоре я догадался почему именно в эти дни. Марианна — так звали любовницу Антони, по вторникам и пятницам посещала городской рынок. Прогуливаясь по рядам с товарами, она ненавязчиво роняла послание, а мальчишка башмачник относил конверт на утро следующего дня.
Веленский как-то раз решился проявить инициативу, и отправился в моём сопровождении в город, задумав, как бы невзначай встретить возлюбленную на рынке, но после пожалел о своём поступке. Марианна была с матерю в сопровождении дюжины слуг. Подойти на людях и сказать «привет, как дела» было бы худшим из возможных вариантов скомпрометировать себя и её. В итоге, он как попрошайка мялся неподалёку, срывая испуганные взгляды Марианны.
Однако Антони был напорист. С неиссякаемым энтузиазмом он строчил послания, и наконец снискал успех. Это был воскресный вечер. Антони вырядился так, будто участвовал в очередном бале-маскараде, но как выяснилось позднее, Веленский отправился в театр. Я ехал с ним в дилижансе, как вдруг мы остановились. Юноша вышел из экипажа, вскоре вернувшись в сопровождении дамы, чье лицо скрывал капюшон. Я без труда догадался, кто это. Выбившийся из-под накидки каштановый локон и духи с оттенком пиона и жасмина выдали Марианну.
— Мормилай, выйди из экипажа, и садить в тот, что стоит, напротив. Там жди моего сигнала.