— Что ты хочешь? – взмолился он.
— Ответы, — сказал я и выволок его на дорожку света.
Тело вампира мгновенно задымилось, его начало трясти, будто от лихорадки. Я поспешно убрал его от света, боясь перестараться, и клянусь, впервые за всё время пребывания в замке мне почудилась неподдельная мольба в его крике.
— Я сделаю всё, что ты скажешь!
— Вот и славно, — устало сообщил я. – Поговорим.
Обойдя его так, чтобы видеть лицо вампира, я застыл, глядя на него.
— Что ты собирался сделать с моим амулетом?
— Закрыть проход в Амбраморкс, — хрипя пробормотал Мирел. – Амулет нельзя сломать оружием или разбить молотом, только снять чары, удерживающие душу.
— Мою душу внутри амулета? – уточнил я. – Значит, её возможно вернуть обратно в моё тело?
Он вдруг рассмеялся, а в глазах вампира на миг проглянуло прежнее властное и самодовольное торжество.
— Амулет — это не вместилище души, мормилай. Твоя душа в Амбраморксе. Амулет – портал, твоя связь с тем миром. Через него ты видишь себя там. Если связь прервать, твоё тело здесь умрёт.
— А душа там? Достанется Дулкруду?
Улыбка сползла с его жуткого лица.
— Да, я знаю, как его зовут. Я его даже видел, — сообщил я, придвигаясь ближе. – И я смог от него сбежать.
— Он всесилен…
— Только над такими подонками и мразями, как вы, — сказал я, покачав головой. – Ты не ответил. Можно ли вернуть мою душу в тело?
Он медлил, я видел, что в глазах вампира метается мысль.
«Темнит. Что-то не так. Почему он скрывает от меня ответ?».
— Понятно, — сказал я и выволок тело на свет.
Ор снова заорал, но я не спешил возвращать вампира в тень. Дымящаяся кожа начала покрываться волдырями и лопаться. Лихорадка принимать такую форму, что даже без рук и ног тело двигалось буквально подпрыгивая. Схватив его за уцелевшую ногу, я оттащил вампира в сторону.
— Что ты скрываешь, тварь? Говори!
— Я скажу… — хрипел вампир. – Я скажу… Скажу… Скажу… Поклянись… Поклянись, что не станешь вновь.
— Я не собираюсь тебе ни в чём клясться.
— Я знаю кое-что такое… что не скажет тебе никто больше… Секрет… Твоей силы…
— О чём ты?
— В ту ночь… — прошептал он, облизывая обгоревшие губы. – Когда я тебя сделал… Я допустил ошибку… Я знаю, что ты меня видел…
И я действительно вспомнил. Каменные стены, горящие факелы, и лицо, перекошенное от ужаса и удивления. И я, смотрящий на всё со стороны, будто моя душа наблюдала за работой повелителя кадавров. Некромант склонился над мертвецом.
— Говори, — нетерпеливо потребовал я.
— Клянись, что не будешь меня жечь.
— Слово офицера, я не буду тебя жечь, — сквозь зубы пробормотал я.
— Хорошо… хорошо… — прохрипел вампир. – В ту ночь, когда я тебя оперировал и почти всё было готово… ты очнулся.
— Что?!
— Я уже начал ритуал… Твоя душа уходила в Амбраморкс через амулет… И вдруг ты очнулся… Ты не был мёртв.
— Что было потом? – проговорил я, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Я попытался запечатать тебя силой, но ты начал сопротивляться. Чары не воздействовали на тебя. Твоя душа… все дело в ней…
Он вдруг гадливо ухмыльнулся и захихикал.
— Ты такой же как я! Ты – некромант!
— Не неси чушь! – вскричал я.
— Не понимаешь… Я верю, что ты не учился… Может, даже не знал… В тебе течёт тёмная сила… Искра от чёрного солнца над Амбрамоксом… Поэтому ты и смог противостоять мне… Даже не сознавая этого и будучи при смерти.
— Что ты со мной сделал?
— Я прервал ритуал… — выпалил вампир, тяжело дыша. – Портал закрылся… Твою душу разорвало надвое. Часть там, а часть тут… в твоём теле.
— Я что… живой?
— Ты не живой, но и не мёртвый. Это уникально! Это величайший дар!
— Дар? – проговорил я, чувствуя, как глаза застилает кровавая пелена. – Дар?! По-твоему, это дар?! Ты отнял не только мою душу, но ещё и жизнь!
Я схватил вампира, снова выволакивая на солнце. Он ревел и плакал, кричал и завывал, но я не двигался с места, прижимая его к полу.
— Ты поклялся! – визжал он, занимаясь пламенем. – Ты дал слово офицера!
— Так я и не офицер больше! – завопил я, заглядывая в его безумные глаза, лишь крепче прижимая бьющее в конвульсиях тело к полу. – Я – мормилай! Мормилай! Мормила-а-а-ай!
Прошло минут пять, а может и меньше. Тело вампира в конце концов вспыхнуло, словно слог сена, и я отдёрнул руки не в силах терпеть жар. Он больше не кричал, вскоре превратившись в кучку пепла на каменных плитах. Я долго смотрел на то, что осталось от вампира, чувствуя опустошение, пребывая во всепоглощающей апатии. Что делать дальше, куда идти? Я ничего не понимал.