— Я думал, вам нужны деньги…
— Мне повторить вопрос?
— Не к чему. Вы отлично понимаете, что ни пятьдесят тысяч, ни полмиллиона не имеют значения, когда речь идет о Темпоронном Мозге. Чарльза Корно убил Бенедикт, тут двух мнений быть не может. И единственный мотив, который, кстати, и вам пришел в голову, — это секрет Темпоронного Мозга. Мы освободили Бенедикта, чтобы он вывел нас на Счастливчика. Такой ответ вас устраивает?
— Где и когда Вейлинг встречался с Бенедиктом до Ауры?
— Через день после освобождения, в тысячи километрах от Фаон-Полиса.
— Там его ждал корабль?
— Да, мы приготовили корабль для него и для той девицы. Бенедикт настоял, что бы она летела вместе с ним.
— Почему Вейлинг сразу не полетел с ними?
— Это была наша ошибка. Вейлиг поверил Бенедикту, когда тот сказал, что безопаснее добираться до Ауры разными маршрутами.
— До Земли, — поправил я, — не до Ауры, а до Земли. Бенедикт вас обманул, сказав, что Счастливчик обитает на Земле. Узнав об обмане, вы приказали Вейлингу подбросить в пузырек с лекарством отравленную капсулу. Комедию с побегом вы задумали, чтобы Бенедикт умер где-нибудь подальше от Фаона.
Краузли посерел. Сквозь зубы он процедил:
— Один мой хороший знакомый так высоко отзывался о репутации вашей организации, что я рискнул обратиться к вам. Теперь я об этом жалею, а тот мой знакомый пожалеет о том, что рекомендовал вас, чуть позже…
— Появится третий труп?
— Я могу повторить только одно: в «Виртуальных Играх» убийц нет!
Из миролюбивых «Виртуальных Игр» я полетел в воинственный Отдел.
Я застал Шефа за прежним занятием: он сидел за столом и просматривал листы с отчетом.
— Ну? — попросил он подробного доклада о встрече с Краузли.
Выполнив просьбу, я посоветовал:
— Соглашайтесь на десять центов, пока хоть столько дают.
— Мало, — буркнул Шеф, не отрывая глаз от бумаги.
— Надо ломать Вейлинга, — продолжал советовать я. — Одного Краузли ничем не прошибешь. Спорим, что сейчас Краузли отправляет Вейлингу приказ исчезнуть где-нибудь в другой галактике.
— Угу, в Другой Вселенной… Вейлинга завтра высадят на Пересадочной Станции. Для него зарезервировано место в челноке, в салоне бизнес-класса, место одиннадцать-А, возле иллюминатора. Полиция проследит, чтобы это место не осталось пустым.
— Встретить?
— Сам доедет… Пузырек у тебя или Виттенгера? — ни с того ни с его спросил он.
— У Кульбекина.
— Прискорбно… — он почесал проволочкой затылок.
— Согласен, прискорбно. Будет еще прискорбнее, если Вейлинг не расколется. Доказать его вину практически невозможно. Краузли действует неторопливо, пузырек был как мина замедленного действия — когда взорвется, улик уже не найти.
— Надо принять во внимание и другую возможность, — возразил Шеф.
— Какую же?
— Они невиновны.
— Виновны! Шишка указала только на Вейлинга.
— Много понимает твоя Шишка!
Это уверенное заявление меня насторожило.
— Вы знаете что-то, чего не знаем мы с Шишкой?
— Арифметику… Яна, — сказал он в интерком. — Пожалуйста, найди для Федра какие-нибудь вечерние курсы по арифметике для переростков…
Я не выдержал:
— Шеф, это перебор! Шутка сказанная четырежды превращается, знаете во что?!
— Яна, я потом позвоню, — он отключил Яну и сказал мне: — Первый урок ты получишь от меня. Когда умер Бенедикт?
— Двадцать девятого июля по синхронизированному…
— Молодец, помнишь! Когда врач выписал лекарство?
— Десятого июля, в полицейском изоляторе…
— К черту подробности! Сколько капсул он выписал и сколько их осталось?
— Судя по этикетке, выписал он пятьдесят капсул. Осталось тридцать шесть.
— А дней сколько прошло?
— Если вы имеете в виду стандартные дни, то девятнадцать.
— Теперь, будь любезен, возьми калькулятор и посчитай, сколько будет пятьдесят минус девятнадцать.
— Я и в уме могу. Тридцать один. У него должна была остаться тридцать одна капсула, ну и что? Пять капсул лишних, подумаешь! Мы учитывали синхронизированное время, а не собственное. Собственных дней прошло меньше, отсюда лишние капсулы.
— Ларсон, — спросил Шеф по интеркому, — сколько Бенедикт должен был израсходовать капсул с учетом релятивистских поправок?.
— Семнадцать, — ответил Ларсон.
Шеф обратился ко мне:
— Пятьдесят минус семнадцать равно тридцати трем, а не тридцати шести. Все равно три капсулы лишние.
— Пропустил пару дней. Когда вам выписывают лекарство для ежедневного приема, неужели вы никогда не пропускаете?
— Пропускаю, — согласился он. — Но я, к счастью, пока жив. Ну ты даешь, неужели не понял?
Уйти, что ли, мелькнуло в голове.
— Шеф, дайте неделю на размышления. Нет, лучше месяц. Желательно, на каком-нибудь курорте.
— Слушай и мотай на ус. Терпеливые убийцы встречаются только в делах о наследстве. Бенедикт не оставил после себя наследства, посему его убили не наследники. Вообще, убийство — это крайний метод решения проблемы. Как правило к нему прибегают, когда все другие способы устранить соперника исчерпаны. Это свидетельство отчаяния и страха. В девяти случаях из десяти убийца обязан действовать быстро, иначе жертва нанесет удар первой. Поэтому мы вынуждены отложить мысль о терпеливом убийце. Прежде всего нам надо исходить из того, что Бенедикт должен был умереть быстро и надежно.
— Несмотря на то, что капсул в пузырьке было около полусотни?
— Там не было столько капсул. Убийца подбросил отравленную капсулу не в тот пузырек, который вы нашли у Бенедикта после смерти, а в предыдущий. Капсулы в нем уже заканчивались и убийца предполагал, что Бенедикт наткнется на отравленную капсулу в течение нескольких дней. Но Бенедикт взял у врача новый пузырек до того, как полностью израсходовал капсулы в старом. Затем он поступил, как всякий нормальный человек на его месте — он пересыпал оставшиеся капсулы из старого пузырька в новый, благо пузырек достаточно вместительный. Он пересыпал три капсулы, поэтому ты нашел тридцать шесть капсул вместо тридцати трех. Строго говоря, он мог переложить и две капсулы, поскольку один день — десятое июля — мы учесть не в состоянии. В этот день он мог воспользоваться капсулой из старого пузырька прежде, чем переложить…