Открыв дверь, я выбрался на улицу и вдохнул морозный воздух. Из своего бронированного внедорожника вылез и Венедикт Кириллович. Мы вместе направились туда, где уже началась выгрузка гуманитарной помощи.
Военные, сторожащие груз, организовывали очередь. В это же время местная администрация заполняла бумаги, выданные водителями. К ним-то мы и направились.
Грохот, раздавшийся вдали, заставил людей пригнуться. Вокруг Солнцева тут же образовался купол активированной защиты, и его люди моментально повели своего главу обратно к машинам.
А я смотрел, как по небу несется несколько ракет. Часть из них летела прямо на лагерь, другие спешили наперерез. Орудия противоракетной обороны продолжали лупить, стремясь сбить польские снаряды. И хотя им удавалось, но вражеских ракет оказалось слишком много, и предотвратить удар уже стало невозможно.
— Съездил, помог людям, — вздохнул я, втыкая трость в снег перед собой.
Люди носились по лагерю, пытаясь убраться подальше от угрозы. Но скорость была не на их стороне. Высокий снег, плотная застройка, огромное число обитателей — все это теперь играло против беженцев.
— Иван Владимирович! — услышал я крик своего дружинника, который спешил ко мне со всех ног.
Я еще раз вздохнул, прикрывая глаза.
Вот о чем я говорил: современное оружие безо всякой магии позволяет уничтожать тысячи людей. И все, что для этого нужно — деньги и время. Осколкам ракеты все равно, кого убивать — чародеев или простецов. Слаженный, продуманный залп сравняет с землей одинаково всех.
Подняв руку, я продолжал наблюдать за польскими снарядами. А от земли, отчертив территорию лагеря, в небо потянулся фиолетовый купол. Он переливался всполохами пламени, постепенно вздымаясь все выше. И сомкнулся в самый последний момент.
Вражеские ракеты ударяли в возведенную защиту и взрывались, усеивая окрестности осколками. С каждым взрывом я чувствовал, как мой резерв приближается к опустошению. Но и отпускать щит было безумием.
Здесь слишком много людей, к которым я ехал помочь. И я от своего решения не отступлюсь.
Наконец, канонада закончилась, и я смог опустить руку. Двадцать две ракеты — это чертовски много для одного заклинания. И чертовски мало, чтобы противостоять артиллерийской батарее.
Пока народ глазел на таящий щит, я подумал о том, что в отличие от нормальных объектов никто не потащил стационарную защиту, чтобы прикрыть пункты временного размещения. И у этого решения имелось обоснование — экономика.
Слишком дорого обходятся казне такие вещи. И достать из загашника достаточное количество оборудования, чтобы прикрыть сотни тысяч людей, император просто не мог. Панфилов их в таких количествах не поставляет. Снимать же уже имеющиеся было просто глупо — они могли в любой момент пригодиться военным.
— Ваше благородие! — рядом оказался майор в форме, ранее командовавший разгрузкой машин. — Спасибо! Спасибо! Спасибо!..
Все он прекрасно понимал, а оттого благодарил искренне. Если бы не мое вмешательство, сейчас бы здесь не лагерь находился, а выжженное поле, в котором следователям пришлось бы ходить с совочками, чтобы собрать останки.
— Откуда нанесен удар, майор? — спросил я, бросив взгляд на людей, которые спешили укрыться в домах.
Как будто это им чем-то поможет.
— С территории Польши, — ответил тот автоматически.
— Мне нужно конкретное место, майор, — покачал головой я. — Карта у вас есть?
Не прошло и десяти минут, как передо мной была развернута карта с обозначением квадрата, откуда польские военные решили ударить по беженцам из собственной страны.
Понятно, что это была провокация. И сделана она явно не руками панов. Уж слишком выгодно сейчас получить такой предлог для вступления в конфликт. Ведь что произошло? Польские снаряды упали на территорию Российской Империи, и только чудо не позволило тысячам погибнуть.
— Господин майор, доклады из других ПВР! — ворвавшись в здание оперативного штаба, заговорил лейтенант со знаками войск связи на униформе. — Их тоже обстреляли. Много раненых и убитых. Что делать будем, майор?
Я слышал скрип зубов военного, но что он в действительности мог сделать?
— Ваше благородие, закопайте их всех, — повернувшись ко мне, попросил майор, прежде чем махнуть связисту и направиться на выход из штаба.
А я еще раз бросил взгляд на карту приграничных территорий и вздохнул.
Съездил гуманитарную помощь передать.
Кремль, рабочий кабинет государя.
— Ваше императорское величество, — обратился к Виктору Константиновичу подчиненный. — По предварительным подсчетам у нас больше шести тысяч убитых и свыше двенадцати тысяч раненых в пунктах временного размещения беженцев вдоль всей границы.
Император чуть прикрыл глаза, слушая докладчика.
— Установлено, что стрельба велась польской артиллерией по приказу полковника артиллерии Вышноватого, — продолжил подчиненный, не сводя взгляда с государя. — Только сегодня утром разведка доложила, что он переметнулся на сторону немцев. Провокация была разработана в Берлине, им нужно, чтобы мы открыли еще один фронт против шляхты.
Виктор Константинович кивнул, когда голос слуги угас.
— Откуда известно про Германию? — уточнил он. — Может быть, это инициатива самого Вышноватого?
— Ваше императорское величество, что наша разведка перехватила радиопереговоры, — покачал головой подчиненный. — Приказ отдан из штаба командования немецкой группировки Восток.
Император закрыл глаза и несколько секунд обдумывал свой следующий шаг. С такими жертвами уже нельзя отмахнуться и заявить о прощении. Убиты тысячи, и среди них есть подданные Российской Империи.
Неожиданно дверь распахнулась, и внутрь вбежал еще один слуга.
— Государь! Только что доложили пограничники! — он с трудом отдышался и продолжил: — Дворяне Моров и Солнцев были в одном из обстрелянных поляками ПВР. Моров прикрыл лагерь своими чарами, а после получил у местного майора карту и направился в сторону Польши.
На лице Виктора Константиновича возникла улыбка.
— Передайте Ивану Владимировичу, что он может делать все, что ему заблагорассудится на территории нашего противника, — произнес он. — Раз поляки готовы уничтожать свою страну, она им не нужна. Вызовите посла Германии, я хочу посмотреть ему в глаза и спросить, готова ли его страна к войне с Российской Империей.
Когда подчиненные разошлись, император еще раз взглянул на доклад, оставленный вторым слугой. Территория Польши, оккупированная агрессорами, уже была закрашена в соответствующие цвета.
— Да начнется мор, — произнес государь.
Глава 21
Польско-российская граница.
Рядовой нырнул в укрытие, избегая летящих по воздуху пуль. Бетонная перегородка, защитившая бойца, пошла трещинами — враг не стеснялся лупить из тяжелого оружия. Долго укрытие не выдержит, однако других вариантов уже не оставалось.
Повсюду лежали тела уже погибших русских бойцов и тех беженцев, которым особенно не повезло оказаться на границе в момент атаки. Остальные успели убежать на территорию Российской Империи и находились где-то там, вдалеке, пока маленький пограничный пост отражал масштабное нападение.
Атака оказалась неожиданной, но вот уже несколько часов битва продолжалась. Хотелось бы сказать, что с переменным успехом, но Сергеев прекрасно понимал — жить им осталось лишь до тех пор, пока поляки не вытащат технику на дистанцию огня.
Верные приказу бойцы Российской Империи как могли сдерживали продвижение вражеской техники. Но их осталось всего четверо, и ни один из них не был даже слабым чародеем.
Десяток танков уже горел, застыв изваяниями, так и не доехав до границы. На земле осталась лежать почти сотня поляков. Но этого было мало — оператор, управляющий дронами, уже доложил наверх, что к посту двигается как минимум половина батальона.