«Стоп! Просто остановись. Он ненастоящий, и ты это знаешь. Ты только настраиваешь себя на разочарование».
— Тогда все решено. — Вейл сжала ее руку, отвлекая от размышлений, и одарила печальной улыбкой. — Утром мы отправляемся в путь.
В ту ночь Нола ворочалась с боку на бок, отчаянно желая услышать голос золотого бога. Увы. Он прекратил всякое общение.
«Потому что я принимаю лекарств меньше обычного».
На глаза навернулись слезы. Итак, он был побочным эффектом от ее лекарств все это время, как она и боялась.
Когда наступило утро, она нацепила маску храбрости и надела спасательное снаряжение, которое нашлось в шкафу. Они упаковали два рюкзака с вещами первой необходимости и отправились в путь, но переохлаждение не заставило себя долго ждать. Ее зубы неудержимо стучали, словно землетрясение в челюсти. Несмотря на очки и маску, ее нос и легкие горели при каждом вдохе.
Но, несмотря на все это, инстинкт побуждал ее повернуть сюда, пойти туда. И тут произошло чудо. Когда солнце село, серебристый луч луны упал на местность, и Вейл обнаружила большую пещеру, спрятанную внутри ледяного холма. Им пришлось подняться на двадцать футов, чтобы попасть внутрь, но… оно стоило того. Даже когда колени Нолы подогнулись, инстинкт крикнул: «Да! Он уже близко.»
Э-э, что это было? Не может быть! Просто не может быть.
— Оставайся на месте. Я сейчас нас согрею. — Вейл достала из рюкзака поленья и спички и разожгла костер, а затем с помощью веревки для скалолазания сделала сушилку для их мокрой одежды.
— Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо. — Нола сняла шапку, очки и маску, даже перчатки. Восхитительное тепло коснулось каждого вновь открытого участка кожи.
Она осмотрела пещеру, обнаружив на дальней стене резные изображения рогатого монстра и обезглавленного трупа. «Мило».
— Это ледяные граффити?
— Давай выясним. — Вейл сняла снаряжение и перешла на другую сторону пещеры. От увиденного у нее отвисла челюсть. — Кто-то должен здесь жить или хотя бы иногда навещать. Мы можем быть недалеко от цивилизации. Я поищу еще какие-нибудь улики.
— Будь осторожна. — Тот, кто вырезал эти изображения, может совсем не хотеть, чтобы его беспокоили.
— Поэтому я предпочитаю быть вооруженной и готовой к бою. — Вейл подмигнула, взяла в руку альпинистский топор и исчезла за углом.
— Я чувствую тебя, принцесса. Ты уже близко. Подойди ближе. Я так долго ждал —
Этот голос! Она услышала его снова, и он был сексуальнее, чем когда-либо, излучая чувственность, согревая ее кровь. Ее живот задрожал. «Просто плод твоего воображения. Контролируй свои эмоции».
Она попыталась встать, но ноги отказывались держать ее вес. Расстроенная своей слабостью, она ударила кулаком по льду.
«Беспомощная? Я?» Нет! Она съест что-нибудь и восстановит немного потерянной энергии.
Она с дрожью извлекла из рюкзака маленький медный горшочек и последнюю банку забродившей сельди. «Не давись». Нищие не могут выбирать. Как выдающийся пекарь, Нола использовала единственный навык, которым обладала в подобных ситуациях: превращение несъедобного блюда во что-то такое, что не убьет ничьих вкусовых рецепторов.
Растопив кусок льда, она приготовила рыбу. Прошло еще пять… десять минут, но сестра так и не вернулась.
Нола с трудом проглотила пару кусочков и все-таки позвала сестру:
— Вейл?
Нет ответа. Ее уши дернулись, уловив другие звуки. Шепот… треск льда… Дурное предчувствие пробежало у нее по спине. Что-то случилось с Вейл?
Нола подчерпнула силы из скрытого источника и неуклюже поднялась на нетвердые ноги.
Ставить одну ногу перед другой требовало огромных усилий, но каким-то образом ей это удавалось. Шаг. Шаг. Шаг. Дрожь. Шаг. Шаг. Она свернула за угол и вошла в большую комнату с более высоким потолком и более чем двадцатью ледяными столбами, покрытыми трещинами. Вейл стояла в дальнем конце, уставившись на одну из колонн, словно та хранила тайны Вселенной.
Голосом, пропитанным облегчением, золотой бог сказал:
— Вот и ты. Подойди ближе, принцесса. Дай мне хорошенько тебя рассмотреть —
Подождите. Он здесь? Он не был плодом ее воображения? Надежда всколыхнулась в ней, такая же прекрасная, как теплый летний день. «Где ты?»
Казалось, невидимая веревка обвилась вокруг ее талии, затягивая ее все глубже в комнату. Еще дальше, заставляя обходить колонну за колонной.
Инстинкт снова заговорил, говоря: «Не этот. Не он. Нет. Опять нет. Да! Вот он».