Ее подбородок задрожал. Одинокая слеза обожгла щеку, и она поспешила вытереть ее тыльной стороной ладони. Сдаться? Нет! Она должна это преодолеть. И преодолеет.
Наклонившись вперед, Нола воткнула камень в землю и принялась соскребать кучу за кучей грязи к коленям. Мышцы горели от напряжения. Еще одна слеза упала, когда одна сторона дыры рухнула, разрушая всю ее тяжелую работу.
— Ну же! — она зарычала. Прихлопнуть. Соскрести. Опять полились слезы. — Я могу это сделать. Я могу… — Ее зрение затуманилось. Рыдание вырвалось из самой глубины души, высвобождая ядовитый поток разочарования, страха и всего остального, что она похоронила, пока была заперта в горах с Вейл. Вся эта паника. Истерия. Неопределенность. И сожаления.
Опустив голову и тряся плечами, Нола позволила новым рыданиям овладеть собой. Если бы она была сильнее, если бы боролась ожесточённее, то уже могла бы спасти Вейл. Он она была совсем другой. «Беспомощная. Ничтожная. Ни на что не годная». Оскорбления приемных родителей и братьев и сестер обрушивались на нее на протяжении многих лет.
Что ж, они ошибались, и она докажет это! «Поймай Зиона и доберись до Бейна. Просто доберись до Бейна».
Ее охватило удивительное ощущение, как будто она употребила сильнодействующие опиоиды. Ноющая боль исчезла. Пот высох, и ее сердцебиение замедлилось. Нола наслаждалась. Именно так она и должна себя чувствовать всегда, не так ли? Так «нормальные» люди чувствуют себя ежедневно.
Ей хотелось танцевать и петь, смеяться и играть… до тех пор, пока джунгли не исчезли, а вокруг появились стены из камня и хрусталя теперь, различные запахи насыщали воздух. Старые стены, известняк, экзотические специи и мужской мускус.
Нола схватилась за живот. «Только бы не стошнило». Что только что произошло? И почему четыре мертвых тела заняли дальний угол пещеры? Это были свежие жертвы, их кровь только начала сворачиваться».
Каким-то образом она в мгновение ока переместилась в другое место, не прибегая к помощи рифтеров. Как это возможно?
Она была пекарем и писателем, и с ней постоянно происходили невероятные вещи. Без сомнения, паника была неизбежна. Но не здесь и не сейчас. Несмотря на ужас, Нола встала на удивительно устойчивые ноги, скользя на них с грацией, которую никогда раньше не демонстрировала.
Низкий рык заставил ее посмотреть влево. Бейн!
«Серьезно. Как такое возможно?»
Он уже проснулся и лежал на спине… и совершенно, абсолютно голый. Кровь и грязь покрывали его обнаженную кожу, а в золотистых глазах сверкали ярость, боль и презрение.
Грязь застряла в его волосах и покрыла коркой зловещую, сочащуюся рану на плече. Ряды мышц украшали его великолепную грудь, создавая настоящую рисунок из восьми кубиков пресса. «У меня что, слюнки текут?» Как и у Зиона, у него были круглые татуировки на торсе. Древо жизни, скопление звезд и океанская волна.
Ее щеки вспыхнули, когда она скользнула взглядом к его достоинству. Его очень большому достоинству.
«О, привет». Не может быть, чтобы его пенис был таким большим. Так ведь? Она предположила, что ей нужно еще раз взглянуть, просто чтобы убедиться.
Ее взгляд вернулся назад. «Боже милостивый! Посмотри на эту штуку. Огромный, с…»
«Нет! Плохая Нола!»
Мурашки побежали по ее позвоночнику, кровь закипела, как если бы… не может быть. Как будто она испытывала сексуальное возбуждение без расстройства желудка. Еще одна невозможность, верно?
Она обмахнула свои щеки и снова посмотрела на его бедра, колени. Он вытянул перед собой ноги и…
— Ох, Бейн. — Она поднесла руки к своему рту. Всего несколько часов назад он сражался с огромными воинами с непревзойденным мастерством и свирепостью. Теперь у него не хватало ноги. Его нога заканчивалась окровавленным обрубком. — Бедный малыш, — прохрипела она с сочувствием. Муки, которые он переживает. Если она даст ему последнюю таблетку из своего кармана… У него может быть плохая реакция. «Не человек, помнишь?»
Правильно. Таблетка может его убить. Неважно. Тот факт, что она даже подумывала поделиться своей последней драгоценной пилюлей, доказывал, как много он значил для нее, несмотря на все произошедшее.
— Дай угадаю, — проскрежетал он, его голос был таким же глубоким и хриплым, как всегда. Несмотря на свои раны, он оглядел ее с ног до головы с медленной, сексуально заряженной точностью, как будто она была девственницей на аукционе, и он планировал сделать выигрышную ставку. — Зион назвал тебе мое имя.
Затаив дыхание, она ответила:
— Да, назвал. — Этот взгляд должен пугать ее, да? Так почему же теперь Нола считает его еще сексуальнее? — Почему я себя так хорошо чувствую? Как я сюда попала?