— Обязательно пообщайтесь и не ставьте меня в неловкое положение, — шипит Билли сквозь стиснутые зубы. Он покидает нас, не сказав больше ни слова, и исчезает в толпе.
Сквозь толпу пробирается все больше сотрудников. Мужчины одеты в такие же узкие набедренные повязки, как и парни, стоящие у входа, в то время как женщины одеты в короткие сорочки, которые выглядят так, словно им самое место под платьем. Они подают напитки и разносят скудные закуски, которые совсем не аппетитны. На одном подносе стоят тарелки с маленькими кубиками прозрачных шариков, похожих на желе, с листиком внутри. Другой официант держит миску идеально разложенных креветок с еще не оторванными головками. Нет, спасибо. Я не могу есть ничего, что смотрит на меня, пока я это поглощаю.
Оглядывая комнату, я ищу угол, в котором можно спрятаться и избегать людей, пока нам не разрешат уйти. Прежде чем я убегаю, Атлас берет меня под руку и тащит в толпу.
ГЛАВА 33
— Ч
то ты делаешь? — Я выскальзываю из хватки Атласа, как скользкий угорь, но не убегаю. Он слишком быстр. Будь он проклят.
Он хватает мою руку, почти проглатывая ее в своей огромной ладони. Я спотыкаюсь, волна жара поднимается из моего живота прямо в сердце. Не думаю, что кто — то когда — либо держал меня за руку раньше. Может быть, мои родители, когда я была ребенком, но я этого не помню. Меня захлестывает сумятица чувств. Я не собираюсь останавливаться на том, чтобы определить, что они собой представляют помимо опасности.
— Не притворяйся, что ты не присматривала, в каком углу можно спрятаться. — Атлас бросает на меня взгляд, заставляя меня отрицать это.
— Весь смысл был в том, чтобы пойти одной, — шиплю я в ответ, но в животе у меня разливается тепло. Я хочу побыть одна, но также, может быть, приятно, когда Атлас рядом. Не то чтобы я когда — либо говорила ему это.
Атлас наклоняет голову, глядя на меня сверху вниз. Даже на этих чертовых каблуках он все равно выше меня. — Нам нужно поговорить.
— Нет, не нужно. — Я дергаю руку, но у Атласа мертвая хватка.
Он тянет меня за руку, притягивая ближе к себе, когда мы огибаем одну из массивных мраморных колонн в углу комнаты. Здесь темнее, так как плавающие огни сосредоточены в центре бального зала.
Моя спина ударяется о холодный мрамор, когда Атлас поворачивается ко мне, его тело слишком близко. Все в Атласе слишком идеально. От его золотистой кожи и красивого мужественного лица до его рта, созданного для греха, который большую часть времени плотно сжат. Дурманящий аромат кожи и мускуса пропитывает его кожу и каждый идеально вылепленный дюйм его мускулистого тела. Все его существо — оружие, выкованное специально для моего падения.
— Как ты достала камень из подземного мира? — Тихо спрашивает Атлас, его глаза изучают мое лицо, как будто он может найти там ответ.
— Просто повезло. — Я пожимаю плечами.
Глаза Атласа сужаются, и он приближается ко мне, сокращая последнее расстояние между нашими телами. Он такой горячий. Жар его кожи проникает сквозь одежду. Я знаю, что он обожжет меня. Это только вопрос времени.
— Лжешь. Как? — В его словах больше язвительности, и в его глазах вспыхивает раздражение. Похоже, что — то наконец — то сломало его стальной лоск. В то же время его тело оказывается на одном уровне с моим, прижатое друг к другу от груди до бедер.
Я не знаю, во что он играет. Я даже не уверена, что он знает. Атлас, кажется, колеблется между попыткой запугать меня, чтобы я ответила, и соблазнением. Я опускаю голову, пытаясь выглядеть скромной и запуганной. Я смотрю на него снизу вверх, даже не поднимая головы, и прикусываю нижнюю губу.
— Вот в чем дело. — Я делаю паузу, чувствуя себя сегодня более драматично, чем обычно. Это Атлас. Он выводит меня из себя. — Это не твое гребаное дело.
Ноздри Атласа раздуваются, и его рука опускается на колонну над моей головой, прижимая меня к себе еще сильнее. — Что случилось со всеми твоими синяками и порезами на следующее утро после того, как тебя избили в твоей комнате? Как ты выяснила, что сестры были Гидрой? Как тебе удавалось так быстро двигаться там, в комплексе, когда ты атаковала Престона?
С каждым вопросом его лицо приближается к моему, его дыхание касается моих губ. В какой — то момент моя рука легла ему на грудь, и я почувствовала учащенное биение его сердца под моими пальцами. Это так противоречит невозмутимому выражению его лица. Возможно, он и способен держать свои эмоции в узде, но он не может скрыть реакцию своего тела на меня.