— Ты сводишь меня с ума, — рычит Атлас, и от этого звука у меня поджимаются пальцы на ногах.
Прежде чем я успеваю перевести дыхание, его губы опускаются и захватывают мои в поцелуе.
На краткий миг безумие утихает, но затем оно возвращается к жизни с удвоенной силой. Меня захватывает ощущение губ Атласа. Его поцелуй голодный, опустошающий и непохожий ни на что, что я когда — либо испытывала. Он целует всем телом, его рука сжимает мое горло, его бедра двигаются в том же ритме, что и его язык. Я и не знала, что поцелуй может быть таким всепоглощающим.
Атлас отпускает мои руки, и я обхватываю его голову, отчаянно желая, чтобы он продолжал целовать меня. Это единственная мысль, которая занимает мой разум. Все, что имеет значение, это то, что он никогда не переставал прикасаться ко мне. Глубоко в моей душе есть слабый импульс осознания, пытающийся предупредить меня о чем — то, но мне все равно.
Атлас поднимает меня, и мои ноги обвиваются вокруг его талии, его руки обхватывают мою задницу. Он ведет нас в комнату, по пути нащупывая выключатель и щелкая им. Едва заметно, что мы находимся в огромной спальне. Две лампы на прикроватных тумбочках отбрасывают приглушенный свет, который мягко освещает половину комнаты. Стены угольно — серые, а кровать с тяжелым кожаным изголовьем и темным постельным бельем. В комнате чисто, но чувствуется, что ею не пользуются. Тем не менее, в воздухе витает знакомый аромат, но я слишком рассеяна, чтобы распознать его.
Атлас шагает по комнате, как будто не держит меня, без намека на напряжение, когда он медленно опускает меня на кровать. Когда он начинает отстраняться, я пытаюсь удержать его, но он уклоняется от моих протянутых рук, пока не встает надо мной.
Мои ноги свисают с края кровати, а Атлас стоит между ними, на его лице медленно появляется улыбка. Он настолько великолепен, что даже Боги не могут сравниться с ним. Моя грудь вздымается, а платье жмет. Я хочу сорвать его, а затем и всю одежду Атласа.
Тихий голосок в глубине моей головы шепчет, что что — то во всем этом не так, но я качаю головой. Единственное, что неправильно, это то, что Атлас не прикасается ко мне.
— Прикоснись ко мне, — приказываю я, мое тело извивается и ерзает на кровати, когда боль глубоко внутри меня растет, почти подавляя меня.
— Ты такая чертовски красивая, — говорит Атлас низким грудным голосом.
Он наклоняется, чтобы снова поцеловать меня. Я выгибаюсь в его руках, пока они очерчивают изгибы моего тела. Чем дольше мы целуемся, тем больше рассеивается туман отчаяния. Я отстраняюсь ото рта Атласа со вздохом, уставившись на него, пока на меня обрушивается буря эмоций. Страх, что что — то заставило меня потерять контроль над собой. Гнев из — за того, что у них хватило наглости манипулировать моими чувствами. Тоска по Атласу.
Мое сердце колотится, и я не могу отдышаться. Что только что произошло? Что — то заставило нас быть вместе. Или кто — то. Потребность прикоснуться к Атласу и попробовать его на вкус всегда присутствует, когда он рядом, но Бог просто решил, что у нас нет выбора относительно того, действовать в соответствии с этим или нет. Мы танцевали друг вокруг друга все это время, борясь с этим влечением, но я больше не хочу бороться с этими чувствами. Возможно, это началось с магически вызванной похоти, но я не хочу останавливаться.
— Атлас?
Атлас смотрит на меня сверху вниз, тяжело дыша. Остекленевший взгляд его глаз сменяется резкой сосредоточенностью, которую я привыкла видеть. Золотые искорки более заметны в его радужке, и это потрясающе.
— Ты со мной? — Шепчет Атлас, его глаза изучают мое лицо. Я точно знаю, о чем он спрашивает.
— Я здесь, — шепчу я в ответ, кивая.
Атлас тяжело сглатывает, как будто боится задать следующий вопрос. — Мне стоит остановиться?
Я качаю головой. — Нет. Не останавливайся.
Будь прокляты последствия. Я разберусь с ними позже.
Атлас снова прижимается губами к моим, целуя меня так, словно мои губы накрашены амброзией. Просто так, огонь в моем животе разгорается сильнее, чем раньше, и я стону ему в рот. Он собирает ткань моей юбки и медленно приподнимает ее, обнажая мои икры, колени и бедра, пока не поднимает юбку полностью, обнажая мои трусики.