Рядом с Зевсом Гера одета в похожий кремовый хитон с полоской ткани, обернутой вокруг ее тонкой талии. Ее платье ниспадает до самой земли. Она полная противоположность Зевсу. Там, где он золотистый, она темноволосая. Ее волосы черны как ночь, а глаза кажутся такими же тенистыми. Ее кожа такая бледная, что она могла бы быть одной из долбанутых человеческих статуй, расположенных по всему саду. Престон стоит рядом с ней, и она снисходительно улыбается ему. Это все, что мне нужно увидеть, чтобы понять, что Гера для меня — абсолютный противник. Я собираюсь держаться подальше.
— Добро пожаловать. Гера и я очень рады, что Игры наконец вернулись на нашу территорию. — Он ждет аплодисментов, и публика соглашается. — Какая впечатляющая группа чемпионов у нас в этом году. — Зевс ухмыляется, обводя взглядом зал. Он ненадолго задерживает на мне взгляд, прежде чем пренебрежительно отводит глаза.
— Эти Игры были созданы два десятилетия назад, чтобы объединить мир.
Арес фыркает рядом со мной, но я не осмеливаюсь отвести взгляд от Зевса. Особенно когда его глаза слегка прищуриваются. Он даже не смотрит в нашу сторону.
— Это наш способ общения с нашими людьми. Показать им, какими доброжелательными мы можем быть. Я думаю, мы все знаем, что победивший чемпион никогда ни в чем не будет нуждаться в своей жизни. — Зевс хихикает и указывает на толпу.
Я отрываю взгляд от Олимпийца и изучаю других гостей на вечеринке. Здесь много людей в костюмах, которые больше всего напоминают деловой светский обед, но есть и другие, которые не соответствуют образцу чопорной элиты. Они слишком подтянуты, слишком хороши собой. До меня доходит, кто они, когда я вижу одного человека в особенности. Он был на Играх в год смерти моей матери. Они победители прошлых Игр.
Мои пальцы сжимают бокал так сильно, что хрустит ножка.
— Черт, — шиплю я, опуская глаза на два осколка моего стакана и каплю крови, стекающую по моей ладони.
Жар любопытного взгляда Ареса, устремленного на меня, вызывает у меня желание запаниковать. Вместо этого я быстро осматриваюсь и решаю бросить свой разбитый стакан в горшок с растением позади меня. От нечего делать я вытираю кровь о тонкую ткань своей юбки, зная, что она недолго будет кровоточить.
Арес наклоняется ко мне, и я съеживаюсь, когда смотрю прямо ему в глаза. Но все, что он делает, это поднимает бровь, и я пожимаю плечами, хотя затаиваю дыхание и паникую внутри. Он не должен чувствовать, кто я такая, по моей крови. Не с моим ожерельем. Я наконец выдыхаю, когда он кивает мне, а затем снова обращает свое внимание на Зевса.
— Некоторые из нас были благословлены лучшими чемпионами, чем другие, а, Посейдон?
— Отвали, — рявкает в ответ Посейдон. Очевидно, это шутка, но с того места, где я стою, улыбка Зевса выглядит немного натянутой. Я не упускаю из виду, что они говорят о Ченсе. И ярость подымается во мне. Сейчас не время терять контроль.
— Да, но не всем же так повезло, не так ли? — усмехается Зевс, но затем его лицо становится серьезным. — Игры являются хорошим способом всем помнить о своем месте в этом мире. Это ваш шанс поклониться нам и подтвердить свою преданность. И для некоторых из вас это возможность вспомнить, что вы служите богам, а не наоборот. — Голос Зевса становится низким и раскатывается по пространству подобно грому. Он переключил свое внимание на кого — то в толпе. Я поворачиваю голову, пока не замечаю, на кого он смотрит. Это Лиланд Немеан. Ну и черт. Должно быть, он сделал что — то, что разозлило Зевса.
— А теперь, поскольку я милосердный Бог, я приглашаю вас всех поесть, выпить и отпраздновать победу в первом испытании, моего чемпиона.
Теперь, когда Зевс закончил свою, кхм, вдохновляющую речь, снова началась болтовня. Арес покидает меня, медленно наклонив голову и приподняв бровь.
— Убедись, что ты не отдашь следующую победу, Чемпионка.
Я фыркаю. Это была угроза или предполагалось, что это наставление?
До сегодняшнего вечера я знала о богах только то, что они капризны, мстительны и эгоистичны. Мое мнение было основано на том, что произошло с моим районом и с теми в моей жизни, кого я любила. Встреча с Аресом, Аидом и Персефоной изменила эту точку зрения. Плюс, есть Джаспер. Может, я и не очень хорошо его знаю, но он был добр ко мне. Знание того, что его мать — Афина и что она уберегла его от козней Богов, не вписывается в рассказ о моем опыте. Я не знаю, как обрабатывать эту новую информацию.
Атлас отошел от Зевса и двинулся по помещению. Он обходит Джейд стороной, когда она пытается остановить его. Однако она настойчива и кладет руку ему на грудь, ухмыляясь ему. Они, очевидно, хорошо знакомы друг с другом если учитывать те годы тренировок. От этого зрелища у меня в животе остается кислая яма. Мою Фурию это тоже не забавляет.