— Оставайся на месте, — рычит на меня стражник, его рот кривится в усмешке. Я бросаю на него свирепый взгляд, но перестаю двигаться.
Традиционно Игры начинаются с соревнования, чтобы определить, кто станет двенадцатью чемпионами, и это всегда кровавая баня. Некоторые люди так отчаянно пытаются выжить, что убивают, чтобы увеличить свои шансы. Другие просто пытаются защитить себя. Оглядываясь на арену, невозможно сказать, какой путь выберут эти люди. Кроме осла с колотушкой. Его довольно легко прочитать.
— Это честь участвовать в десятых Олимпийских Играх. — Фаддей ждет, когда мы зааплодируем, и по арене разносятся редкие хлопки, в основном от жрецов и стражников. Больше никто не хочет здесь находиться. Вероятно, даже люди, которые всю свою жизнь тренировались для участия в этих Играх. Тренировочные комплексы переполнены полубогами или теми, кто обладает некоторой долей божественной крови. Из того, что я слышала, у большинства из них нет выбора. Они были брошены в эти тренировочные центры тем, чей родитель — божество.
Тренированных чемпионов легко узнать. Привлекательные, спортивные, и в отличие от меня и многих других на арене, они одеты в одежду, подходящую для боя. Обычные жители территории Зевса и Геры намного превосходят по численности тренированных профессионалов, но я не сомневаюсь, что они составят большинство из двенадцати чемпионов.
— Сегодня будет ваше первое испытание. Вы достойны этого? — Фаддей выкрикивает вопрос, широко выставив руку, не держащую микрофон. Он хвастливый осел.
Маленькие дроны парят в воздухе рядом с ним. Они, должно быть, записывают и транслируют это дерьмо по всему миру. Я осматриваю остальной амфитеатр и нахожу еще несколько дронов в разных точках поля. Просто великолепно. Мы не хотели бы пропустить ни секунды этого действа.
— Они же не могут просто заставить нас Играть? — поблизости раздается испуганный голос. Это одна из захваченных в Чикаго. На ней чрезвычайно облегающее платье с леопардовым принтом. Тушь у нее размазалась под глазами, но кто знает, плакала ли она или это результат долгой ночной гульни.
— Конечно, могут, идиотка, — бесполезно отвечает кто — то рядом с ней. Он прав. Никто из нас не имеет права голоса в этой дерьмовой Игре. Вот как это работает. Жрецы собирают «добровольцев», которые сражаются за одно из двенадцати мест. Если ты не станешь чемпионом, тебя больше никогда не увидят. Некоторые люди умирают. Я не знаю, что происходит с остальными.
— Но прежде чем начнутся Игры, давайте получим благословение от нашего самого высокопоставленного Верховного жреца Вестников Олимпа Натаниэля Роджерса. — Фаддей протягивает микрофон Верховному жрецу. Тот берет его, не отрывая глаз от толпы.
Все жрецы носят мантии малинового цвета. Это их отличительный знак, и они носят их как знак чести. Однако Натаниэль Роджерс не носит традиционную одежду. Он одевается в идеально сшитые костюмы. Его галстук всегда завязан огромным узлом, который делает его похожим на зажим. Это идеальное дополнение к самодовольному и пронзительному выражению, которое никогда не сходит с его лица.
— Недостойны. — При этом единственном слове в амфитеатре воцаряется гробовая тишина. Натаниэль стоит слишком близко к микрофону, и звук его дыхания вибрирует по арене. Я расправляю плечи и полной грудью вдыхаю горячий воздух. Как одно слово может так сильно выплеснуть мою ярость на поверхность? Если я не возьму себя в руки, я сойду с ума и раскрою свой секрет всему миру.
Лед в моих венах. Успокаивающие мысли.
— Никто из вас не достоин дышать одним воздухом с богами, которых вы здесь почитаете. Сражаясь за место в этих Играх, никогда не забывайте о своем месте. Никогда не забывайте, что вы ничто по сравнению с их божественностью. Да здравствуют боги. — Натаниэль поднимает руки к небу, закрывая глаза и откидывая голову назад в знак поклонения.
Мои мышцы напряжены, руки сжимаются в кулаки. Я не должна быть здесь. Все в этих Играх неправильно.
— Вдохновляюще. — Женщина с длинными каштановыми волосами невозмутимо стоит в нескольких футах от меня. По обе стороны ее головы заплетены в косы, что делает ее похожей на воина — викинга. Ее поза и накачанные мышцы на руках говорят мне, что от нее стоит держаться подальше. Это, плюс отношение «отвали», которое висит вокруг нее, как дождевая туча.