— Майкрофт – Алый Первоцвет, — выдохнул Шерлок.
— Да, — подтвердил Андерсон. — Он знал, что вы не погибли, потому что я рассказал ему, но вы просто испарились без следа после того, что случилось в поместье. Написать ему вчера о том, что вы живы и здоровы, было самой счастливой задачей в моей жизни.
— Вы можете доставить меня к нему? — спросил Шерлок. — У меня есть деньги…
Андесон покачал головой.
— Он едет сюда, — ответил он. — Он уже в пути.
— Что? — Шерлок был удивлен. — Но это небезопасно, его здесь узнают…
Андерсон наклонился вперед:
— Послушайте меня. Сейчас всё изменилось. Завтра кабинет министров поднимет вопрос о войне с Францией, до того, как это сделает Парламент. Нам нужно остановить Мориарти до того, как это случится, и сейчас у вас есть средства для этого. Я давно знал, что эти письма должны где-то храниться. Я слышал, как сэр Джеймс угрожал кому-то, кто испугался последствий, тем, что у него есть доказательства. Но я никак не мог их найти. Если у вас есть эти письма…
— У нас они есть…
— …то их и свидетельских показаний вашего брата было бы достаточно.
— Но сэр Джеймс не позволит нам просто прийти на заседание правительства и объявить: “Смотрите, у нас есть доказательства, что Мориарти стоял за теми зверствами несколько лет назад, и сейчас он затевает войну с Францией!”, — сказал Джон.
— Нет, он не позволит нам этого, — признал Андерсон удрученно.
Шерлок откинулся на спинку стула и улыбнулся. Его улыбка, хитрая и холодная, напомнила Джону улыбку Ирэн.
— Мне кажется, нам нужен план, — сказал Джон.
Шерлок молчал всю дорогу до дома, но Джон слишком хорошо знал его, чтоб понять, что причиной этого молчания является не раздражение, а переполнявшие юного лорда радость и волнение. Они были в своей комнате и готовились ко сну, когда Шерлок нарушил молчание:
— Ты знаешь, что это значит?
— Еще одна бессонная ночь? — спросил Джон. — Шанс плюнуть в лицо Мориарти? Еще одна возможность для нас закончить жизнь на виселице?
— Да, всё это, — признал Шерлок, — Но есть еще кое-что более важное.
Джон покачал головой, всё еще не понимая.
— Я не граф больше.
Уотсон с минуту молчал, просто привыкая к этой мысли, а затем шагнул вперед и схватил Шерлока, притянув к себе для поцелуя. А ведь, и правда! Шерлок был свободен – ну, настолько свободен, насколько может быть свободен тот, чей брат носит графский титул. Он мог принадлежать Джону. Шерлок ответил на поцелуй, проведя ладонями по спине Джона и прижавшись к нему еще сильнее. Через мгновение он отпрянул, тяжело дыша, его волосы уже были растрепаны.
— Хотя ты был прав, — сказал он, — насчет возможности быть повешенными.
— Да, это уже становится как-то привычно для нас, — ответил Джон, запуская пальцы в шелковистые кудри Шерлока, чтобы притянуть к себе его голову.
— Нет, подожди. Получается… эта ночь может стать нашей последней ночью вместе.
Джон застыл. Шерлок смотрел на него, изящный и юный, в своей расстегнутой белой рубашке и со взлохмаченными кудрями.
— Я буду жалеть о многих вещах, если это случится, — сказал Шерлок, — но думаю, что сильнее всего…
Джон знал, что тот хочет сказать, и знал в своем сердце, что принять решение должен именно Шерлок. Он всегда мог быть тем, кого Джон лелеет и защищает, но лишь потому, что он сам выберет это, пожелав отдать себя в его руки.
Джон взглянул в его освещенное надеждой лицо, светлые неземные глаза, и понял, что, на самом деле, ничего и не нужно решать. Всё давно уже решено.
— Да, — прошептал он.
Джон, не торопясь, раздел Шерлока и уложил на кровать. Если ему предстоит провести остаток своей, вероятно, очень короткой жизни в тюрьме, и в разлуке с Шерлоком, то он жаждал запомнить каждый миг этой ночи.
Джон легко провел пальцами по его бледной коже, что была такой ровной и гладкой, как шелк, – по дорожкам из вен и рельефных мускулов. Ласкающими движениями он массировал длинные ступни Шерлока, и высокие своды стоп, пока юный лорд не начал дрожать. Потом поднял и вытянул руки Шерлока над его головой, проложив дорожку поцелуев с их внутренней стороны. Он прижался губами к длинному горлу Шерлока, столь красивому и грациозному, а тот, весь дрожа, лишь сильней выгнул шею, подставляя ее поцелуям. Потом – губы, медленно и неспешно, – отрываясь от сладкого рта всякий раз, когда Шерлока начинала томить лихорадка желания, – а потом опять нежно приникая к нему. Наконец, он начал целовать его глубоко, погружая в рот Шерлока свой язык, собственнически обхватив его голову, утверждая право владеть мягкой сладостью этих губ.
Шерлок корчился, полностью отдаваясь ему, держа руки над головой, так, как будто был связан, и лежал тут, чтобы Джон наслаждался им, как только захочется.
Эта мысль лишь еще сильнее подстегнула желание Джона. Оседлав грудь возлюбленного, он сжал крепче его запястья, а затем одним быстрым движением погрузил свой член в его рот. Застонал от удовольствия, Шерлок с готовностью принялся сосать, и Джон несколько раз толкнулся, не в силах сдержаться, погружаясь в горло и наблюдая, как член становится мокрым и скользким.
О боже, как же невероятно сейчас было владеть им вот так, толкаясь в его горячий рот. И, конечно, Шерлок был прав: Джон получал колоссальное удовольствие, принуждая его и удерживая, заставляя сосать и заглатывать член. Но при этом удовольствие было взаимным, и Шерлок наслаждался им так же сильно, как Джон.
Отодвинувшись до того, как утратит всякий контроль, он скользнул по телу Шерлока ниже, своим членом прочерчивая дорожку по коже, и крепко обнял любимого, больше не удерживая его руки, а позволив обнять в ответ; и стал медленно скользить по нему. Стройные ноги Шерлока обхватили его за талию.
Потянувшись, Джон сжал округлые ягодицы Шерлока, а затем прижался еще сильнее. Темноволосая голова запрокинулась, и, казалось, тот задыхается. Его бедра подергивались под Джоном:
— О, пожалуйста, — простонал он. — Я хочу…
— Я знаю, — сказал Джон, скользнув рукой между бедер Шерлока и потерев его там, отчего тот сильнее выгнулся. — И я о тебе позабочусь. Я всегда о тебе позабочусь. — Он нежно уложил Шерлока на спину, достал мази из банки и растер ее по члену Шерлока. Тот дернулся и стал корчиться, но Джон удержал его:
— Ш-ш-ш, доверься мне. — Он прижал свои скользкие пальцы ко входу Шерлока, и тот тут же, упираясь в кровать, развел ноги, приподняв бедра так, чтобы Джон имел лучший доступ.
Сложно было вспомнить, как всё было с Тэдди, но тот явно, придя к нему, был уже хорошо растянут, и Джон не знал, сделал ли тот это сам, или парень всегда был таким, потому что его так часто и так много использовали. Бедный Тэдди… Шерлок же был так узок, что Джон еле мог погрузить в него палец. Потому нужно было не торопиться. Когда он прежде касался так Шерлока, тот, в конце концов, расслаблялся, и проникать в него становилось легче. То же самое произошло и сейчас: после долгих и нежных ласк, напряженные мускулы, наконец, уступили, позволяя скользнуть поглубже.
— Всё хорошо? — шепнул Джон. Он лег так, чтобы можно было, целуя Шерлока, погружать в него палец в медленном, ласковом темпе. — Ты такой замечательно теплый. Не могу дождаться, пока я войду в тебя. Хочешь, я приласкаю сейчас то местечко, что тебе так понравилось в прошлый раз? — Он нащупал небольшой бугорок, заставляя любимого дернуться и задрожать. — О-о, тебе будет так хорошо, когда мы полностью соединимся. Я буду всё время задевать это место, буду брать тебя, и при этом ласкать твой член…